После отплытия Бекингема под Ла-Рошель толпы лондонцев на улицах шумно высказывали свою ненависть к французским католикам, а при дворе поднимали тосты за свержение короля-паписта Людовика ХIII. Поэтому Генриетта Мария решила удалиться в тихий курортный городок Веллингборо в графстве Нортгемптоншир под благовидным предлогом, что ей нужно попить воды из местных минеральных источников для поддержки своего здоровья. Вместе с ней уехали её приближённые и, конечно, Джермин, который теперь каждый день видел королеву в её личных покоях.
Испугавшись, что эта война окончательно испортит её отношения с мужем, Генриетта Мария написала своей матери, чтобы поделиться с ней своими опасениями. Поскольку Людовик XIII до того был болен, она выразила радость по поводу его выздоровления и, не колеблясь, добавила, что Карл I тоже встретил его исцеление с «радостью», несмотря на военные действия между двумя королевствами. Юная королева использует ту же стратегию, что и её старшая сестра Елизавета, королева Испании, апеллируя к чувствам своей собеседницы и напоминая о семейных связях, существующих между различными участниками военного конфликта, побуждая Марию Медичи вмешаться как мать в ссору между её сыном и зятем.
В июле 1627 года Генриетта Маиря отправила Джермина с этим письмом во Францию. Официально же он должен был передать её соболезнования членам королевской семьи в связи со смертью герцогини Орлеанской, жены Гастона. Однако, возможно, дело было не только в этом. Из отчётов венецианского посла в Париже известно, что, передав послания Людовику ХIII, Генри отправился затем к кардиналу Ришельё, который «принял его с радостью». Первый министр короля, возможно, думал, что Джермин прибыл с предложениями мира от Карла I. Если это так, то он ошибся. Возможно, Генри предложил ему какой-то план по свержению Бекингема, придуманный вместе с Генриеттой Марией, и хотел заручиться поддержкой Ришельё. Также известно, что вскоре во Франции был арестован Уолтер Монтегю, агент герцога. Возможно, это произошло благодаря информации, полученной от Джермина и английской королевы. Из донесений того же венецианского посла следует, что как раз в то время кардинал разрабатывал планы свержения Бекингема. Он рассчитывал припугнуть Карла I тем, что Франция заключит союз с голландцами и испанцами против Англии, если супруг Генриетты Марии не отстранит от власти своего фаворита. В противном случае Ришельё отправил бы огромный флот к английским берегам не для вторжения, а просто, как писал венецианский посол, «чтобы поставить на уши партию Бекингема».
Герцога не было пять месяцев и за это время Карл I сблизился с женой, которой в глубине души всегда восхищался.
-После того, как кризис миновал, уже в 1627-1628 годах Генриетта и Карл постарались узнать друг друга и стать дружной и влюбленной парой, - утверждает писатель Элоди Конти. - Эти отношения особенно заметны в очень плодотворной переписке, которой оба супруга обменивались в течение двадцати трёх лет своего брака. Генриетта Мария адресует свои письма «дорогому сердцу«, а Карл отвечает подписью «вечно твой».
Однако у него не хватило ума скрыть это от своего фаворита и король радостно писал ему об улучшении своих отношений с женой. Об этом же свидетельствует в своём письме к матери придворная дама Шарлотта де Ла Треймуль, супруга Джеймса Стэнли, будущего Великого графа Дерби:
-Что касается королевы, она ни во что не вмешивается и думает только о том, как убить время. Король и она живут очень счастливо вместе.
Возможно, тут также сыграл свою роль совет, вернее, даже приказ Марии Медичи младшей дочери во всём повиноваться своему мужу, «исключая вопросы религии». Королеву-мать сподвигло на это отчаяние, что никто из её детей, кроме Гастона, жена которого скончалась, родив здоровую девочку, до сих пор не сделал её бабушкой. Анна Австрийская утверждала, что у неё были два выкидыша, в то время как улицы Парижа были увешаны плакатами, гласившими, что французы не будут долго терпеть короля, неспособного произвести на свет наследника. Елизавета, королева Испании, хотя и была постоянно беременна, тоже пока не сумела родить здорового ребёнка. Точно также дело обстояло и с Кристиной, будущей герцогиней Савойской. В свой черёд, Генриетта Мария, живя в одном дворце с мужем, не видела его неделями, а при встрече они яростно ссорились. Всё это оказывало негативное влияние на интимную жизнь супругов, поэтому неудивительно, что у них на протяжении трёх лет не было детей.