Теперь уже всем было ясно, что Мазарини было выгодно ослабление Англии, пока он не разобрался с Испанией. В то же время при дворе английской королевы в Лувре всё было не так гладко. Принц Уэльский, освободившись от обязательных ухаживаний за Великой мадемуазель, удалившейся на время в монастырь, испытал очередное разочарование после того, как ему не то что не предоставили армию, но и запретили служить во французских войсках. В то время как немногие придворные Генриетты Марии продолжали скрашивать скуку тем, что затевали шумные ссоры между собой. Лорд Кенелм Дигби получил вызовы одновременно от лорда Уилмота и принца Руперта и заодно поссорился с Джермином, выступившим в роли миротворца. Пришлось вызвать королевскую гвардию, чтобы утихомирить англичан.
Лорд Монтроз, оставивший Шотландию по приказу своего короля, был поражён атмосферой Лувра до такой степени, что когда Генриетта Мария предложила его подруге Лилиас Нейпир стать её фрейлиной, он презрительно ответил:
– Никто из людей, обладающих честью и добродетелью, в том числе, женщина, не позволил бы себе жить в таком непрстойном…месте.
Весной 1647 года, узнав о смерти принца Оранского, Генриетта Мария решила снова отправиться в Голландию. Когда-то она покинула эту страну с явным облегчением, и, в надежде никогда её больше не увидеть, заявила:
– Это неподходящее место для человека, у которого едва хватает терпения.
Теперь же у неё появился отличный повод отправиться туда в гости: её дочь, пятнадцатилетняя Мэри, надеялась вскоре стать матерью. Но в октябре королева получила заявление от голланских штатов:
– Если единственной целью поездки Вашего Величества является желание присутствовать при родах принцессы Оранской, Вы можете избавить себя от лишних хлопот.
Оказалось, что у её старшей дочери произошёл выкидыш.
В начале 1648 года во Франции тоже началась гражданская война, известная как Фронда (от слова «праща»), потому что 7 января возмущённые повышением налога торговцы забросали сторонников Мазарини камнями. Тем не менее, Генриетта Мария, нисколько не обеспокоённая слухами о беспорядках на улицах Парижа, покинула Сен-Жермен, но не стала останавливаться, как обычно в Лувре, а удалилась в монастырь кармелиток в предместье Сен-Жак. Заложив последние драгоценности, она собрала 30 000 фунтов стерлингов для своего сына принца Уэльского, чтобы помочь ему спасти отца. 29 июня 1648 года Генриетта Мария попрощалась с ним. Карл отправился в голландский порт Хелвоэтслуис, где его ждали брат, герцог Йоркский, бежавший из Англии, и часть флота, выступившая против парламента. Теперь под его началом оказались 17 кораблей. Присоединившийся к флоту принц Руперт предлагал использовать его для освобождения короля, заключённого на острове Уайт. Но племянника Карла I никто не слушал.
В мае шотландцы направили приглашение принцу возглавить их армию для завоевания юга. Уэльс тоже вооружался. Леди Карлайл написала своей бывшей госпоже, что заложила своё жемчужное ожерелье, чтобы поддержать роялистов. Но если Генриетта Мария не слишком доверяла своей бывшей подруге, то когда граф Холланд, «намереваясь искупить свои прежние поступки новой более основательной дружбой», снова предложил ей свои услуги, королева решила принять их. К Холланду был направлен Джермин, возобновивший свою прежнюю с ним дружбу и предложивший ему от имени королевы его прежнюю должность. Вместе с ним и молодым герцогом Бекингемом они собрали 400 человек для попытки захватить Лондон, но 4 июля были разбиты и вынуждены были отступить. 16 июля оставшиеся 200 человек были настигнуты в Сейн-Неотсе и вновь разбиты. Холланда захватили в плен, Фрэнсис Вильерс, брат Бекингема, расстался с жизнью, сам герцог бежал в Голландию вместе с Джермином.
Июльским днём госпожа де Мотвиль и мадемуазель де Бомон навестили английскую королеву в монастыре, где почти четверть века назад она провела день перед своей свадьбой. Посетительницы нашли Генриетту Марию в маленькой комнате, где она писала и запечатывала письма, по её уверению, чрезвычайной важности. Закончив свои дела, королева повернулась к гостьям и, показав им маленькую золотую чашечку, из которой привыкла пить, с горечью призналась:
– Прошу вас, поверьте, что это всё золото, которое у меня есть в этом мире.
После чего добавила, что если её сын потерпит поражение, она хотела бы умереть вместе с ним, а пока будет продолжать «делать всё возможное всеми возможными способами и средствами, чтобы помочь ему».
Однако флот принца Уэльского не был готов выйти в море из-за недостатка продовольствия и вооружения, которые он надеялся восполнить с помошью зятя Вильгельма II Оранского. Наконец, когда в августе принц добрался до Даунса, то узнал, что шотландская армия была рассеяна 17 – 18 августа в битве при Престоне войсками Оливера Кромвеля, а её предводитель герцог Джеймс Гамильтон попал в плен. Спустя шесть месяцев Гамильтон и Холланд были приговорены в Лондоне к смертной казни через обезглавливание. Таким образом, «самый красивый мужчина в Англии» сполна расплатился за своё двойное предательство. Что же касается пятидесятилетней Люси Перси, то она отделалась заключением в Тауэре. Там леди Карлайл провела около полутора лет. Говорили, что ей было обеспечено достойное проживание, на обед подавали дичь, вино и десерты, а светские друзья могли навещать её.