Теперь, когда уже два его сына были женаты на француженках, Горячая башка перестал колебаться и решил с помощью союзников осадить Геную, чтобы осуществить извечную мечту Савойского дома и получить доступ к Средиземному морю. Английский писатель начала ХХ века Беллок Хилэр пишет в своей книге «Ришельё»:
-Город Генуя был не только крупнейшим портом в северной Италии — именно сюда прибывали испанские войска, — но здесь также находились крупнейшие банки, которые субсидировали испанских военачальников. Потеря Генуи была бы для испанцев катастрофой.
Таким образом, Карл Эммануил I, не дожидаясь возвращения младшего сына, уехал к своим войскам вместе с Виктором Амадеем.
Уже 21 апреля 1625 года Кристина сообщает мужу из Турина о приезде Томаса с супругой, которому герцог запретил въезжать в Турин. Это было наказание принцу Кариньяно за то, что тот не мог найти общий язык с министрами отца. Молодожёны должны были провести медовый месяц в загородном замке Мирафиори на берегу реки Сангоне, о чём принцесса упоминает в своём письме:
-Моё дорогое сердце. Я получила Ваше письмо от девятнадцатого числа этого месяца, в котором Вы передаёте мне волю Его Высочества (Карла Эммануила), касающуюся министров; я сказала об этом своему брату (Томасу), и он был очень удивлён этим, однако он говорит, что у него нет другой воли, кроме воли Его Высочества, и что касается Милльфлера (Мирафиори), то всё будет сделано так, как тот прикажет; но что он сам всегда будет приезжать в Турин, когда захочет, без всякого разрешения… Что касается меня, то я думаю, что он совершенно прав… и мне кажется вполне уместным, что после того, как мы пробудем пять или шесть дней в Миллефлере, я отправлюсь затем в Асти и принцесса де Кариньяно поедет со мной...
Заканчивает же своё послание она следующими словами:
-Я целую Ваш портрет сто тысяч раз, и у меня есть надежда скоро поцеловать оригинал, который я поцелую тоже сто тысяч раз, уверяю Вас, что буду всю свою жизнь Вашей очень скромной и очень послушной рабыней и служанкой. Кристина.
Из этого письма ясно, что Томас Савойский был недоволен тем, что, «его не пускают в Турин», и Кристина его поддерживала. Кроме того, она хотела отправиться в Асти, чтобы встретиться там с Ришельё.
В мае 1625 года савойские войска вместе с французами осадили Геную. В ответ испанцы вторглись в Пьемонт и начали осаду крепости Ивреа, державшейся на протяжении трёх месяцев и десяти дней до подхода помощи. В ноябре Кристина в гордостью сообщила Людовику ХIII о тот, что её свёкру удалось разбить неприятеля:
-Я бы только затем вышла замуж… чтобы сообщать Вашему Величеству хорошие новости и чтобы Вы бы могли порадоваться счастливой победе, которую наши войска одержали вчера вечером над испанцами, осаждающими Ивреа. Едва господин коннетабль (главнокомандующий французскими войсками) прибыл в лагерь, как на следующий день он приказал господину де Виньолю атаковать вражеские окопы, которые тот так яростно атаковал, что уничтожил всё, что было на равнине, захватил три форта и убил триста врагов… Когда Его Высочество (Карл Эммануил I) прибыл туда, вся вражеская кавалерия и пехота сплотились и бросились сломя голову в атаку, чтобы вернуть то, что они потеряли, но это привело только к их второму позорному бегству...
Командующим войск под Генуей был назначен принц Томас Савойский. Но он не оправдал надежд отца: в конечном итоге испанцы разбили союзников. Войска Людовика ХIII вынуждены были отступить и закрепиться в Вальтеллине. 3 марта 1626 года между Испанией и Францией был заключён Монзонский договор, по которому Вальтеллина оставалась под властью Граубюндена, но на её территории не должны были находиться ни испанские, ни французские войска.
Таким образом, завоевательные планы Карла Эммануила I в очередной раз потерпели крах. Поэтому, дабы побудить французов возобновить войну, герцог Савойский отправил старшего сына в Париж.
-Это мой посланник виноват в заключении мира с испанцами! – открестился Ришельё.
После чего притворился больным, чтобы избежать встречи с разъярённым Виктором Амадеем.
Кристина же, которая вместе со своей сестрой Изабеллой всячески склоняла Людовика ХIII к миру с испанцами, была вынуждена униженно извиняться за это перед мужем: