— Морган? — переспросил Семенович. — О нем рассказывают как чуть ли не о самом кровожадном и дерзком пирате в наши дни.
— Не пират, а флибустьер! — поднимал свой черный от пороха палец Джо, делая большие глаза.
— А что такое флибустьер? — спрашивал Черкас. Кмитич, впрочем, тоже не знал.
— Флибустьеры — это как корсары, нанимаются на службу британскому королевству и топят испанские корабли во славу Великой Британии, — оскалился Джо, — а Морган — богатейший и знаменитейший из всех флибустьеров. Из Уэльса родом, между прочим. Почти мой земляк! На его кораблях царит самое справедливое в мире королевство: всю добычу делят поровну, раненым выплачивается пенсия, да такая, что на нее можно безбедно прожить остаток жизни! Мой один товарищ в январе этого года ходил с Морганом в Панаму. У Моргана было тридцать шесть кораблей и тридцать два каноэ, в которых находилось тысяча двести человек. Целая армия! На десятый день они подошли к Панаме и ринулись на штурм города. Бой был жестокий, и люди Моргана понесли в нем большие потери, но, несмотря на это, к вечеру овладели городом, истребив всех сопротивляющихся. По приказу Моргана Панаму подожгли, а так как большинство из двух тысяч домов были деревянными, Панама превратилась в кучу золы. А вот мой товарищ, потеряв полруки в том бою, был списан с корабля со своей долей добычи плюс пенсия за ранение. Во как! Потом Морган разделил свою команду на две группы, из которых одна отправилась в окрестные леса вылавливать жителей города, а другая на кораблях и каноэ вышла в море на перехват судов, идущих к Панаме с грузом. Обе группы рьяно взялись за дело, и за несколько дней была захвачена в лесах не одна сотня пленных, а также взято на абордаж много судов с золотом, серебром, съестными припасами и разными товарами. Да, многие погибли, но их семьям, каковы были известны, передали деньги за погибших, как были выплачены и пенсии всем раненым, списанным на землю. То есть, если даже тебя убили, никто не украдет твои законные деньги!
— Законные деньги! — иронично усмехнулся Семенович. — Это значит, ты нам предлагаешь воевать против Испании?
Пират Генри Морган на фоне пылающей Панамы
— Ну да! — как на дурачка уставился Джо на капитана.
— А что лично нам плохого сделала Испания? — еще больше хмурил пшеничные брови Семенович.
Кмитич хлопнул Семеновича ладонью по плечу.
— А вспомни, пан капитан, — сказал Кмитич Семеновичу, — что про Испанию сказал в свое время наш Франциск Александр Копоть в своей сеймовой речи по поводу назначения его брестским каштеляном. Он, кстати, выступил с резким обличением испанских колонизаторов.
И Кмитич, подняв руку, процитировал:
— «Не знаю, чем больше отягощен испанский монарх, золотым песком или плачем несчастных индейцев. Кажется, весь Новый Свет вывозят к нам на своих суднах. Что было к пользе всем людям, то стало принадлежать царственному капиталисту!» Ну, а мы этого царственного капиталиста возьмем да и ограбим!
— Верно, верно говорит этот господин! — заулыбался своими наполовину выбитыми зубами Джо.
— Так, верно! — перешел уже на более серьезный тон Кмитич. — Только какая польза индейцам от того, что мы начнем топить и грабить корабли страны, которая нас сейчас приютила и наградила почетными орденами?
Джо явно смутился.
— Так ведь… против Мессины я вам ничего не предлагаю дурного делать, — растерянно забегали его плутоватые карие глазки, — это там, на Карибах только, и за хорошие деньги! — сделал международный жест пальцами ирландец и пропел:
— Все равно, — презрительно отвернулся от Джо Семенович, — за деньги воюют наемники да пираты. А мы не наемники и не пираты!
— А я бы пошел к этому Моргану! — признался Самойло, допивая свой эль. — Да вот, только турка вначале разбить надо. А потом можно было бы в твой порт плыть. Как он там называется?
— Порт-Ройал. Это столица всех флибустьеров! Рядом с Сантьяго-де-ла-Вега! — объяснил Джо. — И раздумывать долго нет времени. Я сейчас команду набираю. Ждать, когда вы тут турок разобьете, не буду.
— Ну, у тебя своя война, у нас своя, — поставил точку в разговоре Кмитич, — мы поплывем в Рим, а оттуда домой, в Литву.