А если это была незаконная организация, прячущаяся под маской паба? Банда преступников… со старшими членами, бизнеследи, девушками моего возраста, красивыми парнями, поварами-готами и помощниками менеджера, обнимающими сотрудников.
Что-то не вязалось, но вопросом было не то, чем именно была «Ворона и молот».
Вопросом было, хотела ли я там работать.
Я посмотрела на стопки денег. Я все еще пялилась на них жадно, когда открылась входная дверь, и Джастин прошел, хромая, опустив плечи, и его форма была в грязи.
— Джастин! — я бросила ноутбук на диван и выбежала в коридор. — Ты в порядке? Что случилось?
— Я в порядке, — убедил он меня. — Боролся с парнем, но упал при этом в канаву. Еще и зря.
— Зря? — я повела его на кухню, где он сел на стуле. — Но ты же поймал парня?
— Да, но не смог завершить арест. Я смог лишь забрать наличные — тысячи долларов, которые он выманил у ничего не подозревающих людей. Грязный артист.
Он говорил, а я наполнила чайник и включила его. Я не знала, почему, но Джастин любил выпить чай после плохого дня. Я предпочитала топать и кричать на людей, пока мне не становилось лучше. Мы с ним сильно отличались.
— Не понимаю. Ты его схватил. Почему не смог арестовать?
Джастин замешкался и пробормотал:
— Дурацкая политика. Это было не мне решать.
— Бред.
— И я так думаю, — он постучал пальцем по стойке. — Тори, я должен спросить. Что это за деньги?
Я вытащила кружку, не глядя на стопки денег.
— Плата за квартиру.
— Это с твоей смены прошлой ночью? Похоже, тебе дали хорошие чаевые.
— Очень хорошие, — я налила кипяток на чайный пакетик и подвинула к нему кружку. — Мне предложили место. Со вторника по субботу, с четырех до полуночи.
Он не поздравил меня, а взял двадцатки Клары и разложил веером.
— Судя по твоим сообщениям во время перерыва, все шло плохо.
— И я так думала, но… похоже, им нужен был кто-то крепкий? Клиенты — придурки, но, — я кивнула на деньги, — хорошо платят.
— Как называется место? Где оно?
Я описала ночь, сгладив странные моменты, потому что как я могла объяснить скандирование девиза на собрании?
— Опасное место. Особенно для девушки, еще и одной, — он опустил деньги. — Без обид, но странно, что они нанимают тебя, если ты выплескивала напитки и оскорбляла людей.
— Да, это странно, но, может, они в отчаянии, — я села рядом с ним. — Это работа, да? И она мне нужна. Я могу пока что работать там и искать место лучше.
— Это не стоит риска. Я могу помочь тебе, пока ты не найдешь новую работу. Безопасную. Кто знает, что с тобой там сделают?
— Я справлюсь, — я не дам Джастину заботиться обо мне. Он уже делился квартирой. — Это всего на пару недель.
— Но там опасно ходить в полночь.
— Рядом есть автобусная остановка, — он мрачно смотрел на меня, и я проворчала. — Я буду ездить домой на такси, — и это лишит меня всех денег.
— Это того не стоит. Откажись и поищи еще работу, — он собрал деньги в одну стопку и подвинул ко мне. — Держи. Я заплачу за квартиру в этом месяце.
— Нет, — я подвинула стопку к нему. — Если я буду тут жить, я буду платить свою долю.
Он прищурился, я хмуро смотрела в ответ. Зло допив чай, он встал.
— Почему ты не даешь тебе помочь, Тори?
Не дожидаясь ответа, он пошел в спальню. Я смотрела, как он закрыл дверь, игнорируя покалывание вины. Я старалась, чтобы мы были на равных — платила за квартиру, убирала, держала свои вещи в ящиках.
Я взяла деньги и сунула их в подставку Джастина для писем. Хоть у меня было плохо с работой, я ни разу не пропустила плату за квартиру, и не собиралась начинать. Даже если придется работать барменом в загадочной «Вороне и молоте».
Я надеялась, что место было законным, как говорила Клара… иначе я могла испортить еще и карьеру Джастина, и это стало бы вишенкой на кошмарном торте этого года.
Поход от квартиры Джастина до «Вороны и молота» занял чуть больше получаса. В этот раз я была в нормальной обуви, укороченных штанах и изумрудной блузке без рукавов. Рыжие кудри были стянуты в хвост, челка — убрана в сторону, и я надеялась, там она и останется. Я была готова к еще одной смене в аду.
Но волнительный трепет в животе был скорее позитивным, чем негативным. Я шагала энергично, вдыхала прохладный воздух, где ощущался запах дождя. У меня была работа, мне много платили, а еще позволяли кричать на клиентов. Я не могла жаловаться.
Яркие краски и людные тротуары Гастауна сменились заколоченными дверями и окнами с решетками восточного Даунтауна, и через пару улиц я свернула в переулок. Я остановилась у черной двери с облетающей краской и выцветшими буквами. Снова тут.