- Ссы. Сейчас же.
Склонив голову и заплакав, девушка хотела присесть, но Эбби крепко держала ее за волосы.
- Ссы стоя, я хочу, чтобы ты обоссалась.
Заглушая внезапно просунувшее чувство стыда и униженности, Лори напряглась, а затем выпустила струю. Эбби услышала звук разбрызгиваемой жидкости, а в ноздри ударил терпкий запах.
Она cделала это, действительно cделала.
- Ты отвратительна, - прорычала Эбби.
Плечи Лори сжались, когда струя усилилась.
Вот она, Мисс совершенство, писающая на землю, как гребаная собака. Она задирала нос перед всеми, но посмотрите на нее сейчас!
Эбби наклонила голову Лори, сама присев на корточки и ткнула ее лицом в мокрые листья.
- Хочешь вести себя как собака, так веди себя как собака.
Лори застонала, когда Эбби ткнула ее в листья, орошенные мочой, и начала возить ее лицом из стороны в сторону.
- Плохая девочка, - говорила Эбби, - ты устроила срач, теперь ты за это получишь.
Лори закричала и забилась в ее хватке. В голове Эбби это звучало так: я этого не заслуживаю, я достойна большего; и это действовало ей на нервы. Отпустив волосы девушки, она поставила блондинку на колени. Глаза Лори были закрыты, слезы текли по ее грязному лицу, оставляя бледные следы.
- Пожалуйста, остановитесь, - стонала она, - пожалуйста, не делайте мне больно.
Она такая же, как и все остальные. Она могла вынести все, но не могла этого принять.
Она не заслуживала жизни.
Эбби ткнула в губы Лори стволом пистолета, а затем вставила его ей в рот. Веки девушки в ужасе распахнулись, мутно-голубые, слезившиеся глаза были затуманены болью. Ухмыляясь, Эбби немного оттянула пистолет назад, затем снова задвинула его вперед, ее палец поглаживал спусковой крючок.
- Как тебе это на вкус, сучка? - спросила она.
Ее глаза встретились с глазами Лори, и в глазах девушки Эбби увидела страх и мольбу.
Садистка не чувствовала ничего, кроме презрения.
- Каково это - знать, что ты умрешь? - спросила Эбби.
Вопрос был отчасти издевательским, а отчасти искренним любопытством. Она никогда не была так близка к смерти, как Лори Уолкер, и не могла себе представить, каково это.
Лори закрыла глаза и горько зарыдала.
Похоже, это был ответ на ее вопрос.
Эбби крепко сжала палец на спусковом крючке, наслаждаясь моментом. Ее сердце заколотилось в предвкушении убийства, выстрела, дергающегося тела Лори, крови, мозгов и осколков черепа, забрызгавших листву. В животе приятно запульсировало, а ее "киска" помокрела. Она не была лесбиянкой, но в этот момент пожалела, что у нее нет члена, чтобы трахать эту шлюху, когда ее душа будет покидать тело. Она жаждала ощутить, как спазматически сжимаются вокруг нее мышцы умирающей, отправить ее в загробный мир с последним, плотским трахом.
Дуло пистолета продвигалось в рот Лори все глубже и глубже...
На поляне зашуршали листья. Эбби подняла голову. Кайли извивалась по земле, как червяк, выгнув спину, упираясь коленями в землю; подбородок, потом снова колени, а ее белые булочки дразнили и подмахивали. Возможно, это было воображение Эбби, но ей показалось, что она уловила отблеск спермы Флэгга на заднице маленькой шлюшки, как мигающий неоновый знак: ПОСМОТРИ НА МЕНЯ! Я НРАВЛЮСЬ ФЛЭГГУ! ТЫ ЕМУ НЕ НРАВИШЬСЯ!
Ярость забурлила в венах Эбби, и расплывалась по ним, как яд. Вытащив пистолет изо рта Лори, она поднялась на ноги и подошла к девочке, глаза с ненавистью смотрели на нее, а рот был искажен от гнева:
- Я убью ее, потом тебя, - бросила она через плечо.
- Нет, - застонала Лори. - Пожалуйста, не делай ей больно. Убей меня. Убей меня.
- Пошла ты.
- УБЕЙ МЕНЯ ВМЕСТО НЕЕ, БОЖЕ, ПОЖАЛУЙСТА, НЕ ДЕЛАЙ ЭТОГО! - рыдала Лори. - ПОЖАЛУЙСТА, УБЕЙ МЕНЯ!
Эбби стояла над Кайли, нависая, ненависть сжимала ее грудь и взрывалась в черепе, эхо безумной ярости заглушало все остальные звуки, даже ее собственное неровное дыхание. Кайли, закрыв глаза и стиснув зубы, подтянула колени под себя, и Эбби с размаху ударила ногой между лопаток девочки и придавила ее к земле.
- У тебя есть все, - сказала Эбби, ее голос захрипел.
Глаза впились в белокурую головку девочки, и она увидела не только Кайли Уокер, но и всех маленьких шлюшек, которых Флэгг когда-либо трахал - всех принцесс, всех милашек.
– А я всю жизнь жила в дерьме, ела дерьмо и спала на дерьме. И когда у меня в жизни появилось что-то, что я не могу назвать дерьмом, ты пытаешься это отнять!
Конечно, ей нечего на это сказать. Она знала, что виновата, знала, что искушала его своими красивыми волосами и нежной кожей, знала, что вина лежит полностью на ее плечах, и ни на чьих других.