«Вечером всё расскажу», — пообещала я ей и от греха подальше отключила все уведомления.
Ради приготовления завтрака я пожертвовала львиной долей своего времени, отведённого на сборы. Горка ароматных панкейков покоилась на тарелке посреди стола, я же савраской носилась по квартире, пытаясь привести себя в рабочий вид. В итоге пришлось жертвовать макияжем.
Самым сложным было определиться, что делать с Исаевым. Будить — не будить? А если будить, то — что?
В итоге я таки попыталась ткнуть его в бок, он пробормотал что-то невнятное и отвернулся от меня, продолжая спать дальше.
Пришлось уйти, предварительно оставив на столе записку, выведенную моим ровным учительским почерком.
***
Девятиклассники сдавали математику — с некоторой степенью истеричности и паники на лицах. Я их понимала, мой гуманитарный ум тоже впадал в ужас перед царицей наук.
Не повезло: на распределении компьютер определил меня в аудиторные, да ещё и ответственные. Четыре часа страданий, отупляющего бездействия, а в моём случае ещё и утомительных дум по поводу своей личной жизни, а вернее, той неразберихи, которая в ней с недавних пор образовалась.
Дети в нашей аудитории сидели до окончания отведённого им времени, поэтому из пункта приёма экзамена я выходила едва ли не последней. Время уже давно перевалило за полдень.
С волнением включила телефон, предвкушая какую-нибудь активность от Исаева. Например, с предложением повторить вчерашний вечер, за исключением полиции и проблем с контрацепцией. Но среди кучи сообщений от Крутиковой, Ленки и мамы так и не нашлось ни одной строчки от него.
Ну и ладно. Ну и не очень-то и хотелось.
Ехать домой было страшно, видимо, я уже наперёд знала всё, что меня ждало. А вернее сказать, не ждало.
Когда я открывала входную дверь, телефон в кармане пару раз пиликнул. Но интуитивно я уже прекрасно понимала, что это Лерка, без перерыва требующая от меня подробностей вчерашнего вечера. В моей квартире царила полнейшая тишина и покой. И никаких посторонних личностей, неустанно пытающихся сунуть свой нос туда, куда их не просили.
Кровать в спальне была идеально заправлена, словно ничего на ней вчера и не происходило.
Листочек с моим посланием сиротливо лежал посреди кухонного стола. Текст был достаточно предсказуем: «Привет. У меня экзамены, нужно на работу. Не смогла тебя разбудить. Завтрак на столе. Всё, что найдёшь в холодильнике, — твоё. Замок автоматический, нужно будет просто хлопнуть дверью. Света».
Лишь краткое «Ок» в самом низу листа и чистая тарелка в сушилке намекали на то, что вся эта история мне не приснилась.
«Ну что у вас там?! — всё никак не желала успокоиться Лерка, написывающая мне с поразительным упорством. — Что у вас с Исаевым?».
«Ровным счётом ничего», — ответила я чистую правду и жалобно шмыгнула носом.
***
Пропажу ноутбука я заметила только на следующий день.
***
Попытки Светы разбудить его доносились до Андрея сквозь пелену сна. Он слышал её сбивчивую речь, но никак не реагировал, отказываясь сталкиваться с реальностью, существующей за пределами царства Морфея.
Уже после, когда он разлепил глаза и обнаружил себя в знакомой комнате, на душе вновь прописалась смутная тревога, будто намекающая на то, что он опять сотворил что-то неправильное. Ставшее привычным «на хрена» навязчивой мыслью крутилось в голове, приводя Исаева в бешенство, далёкий от сложных чувств, он успел порядком заколебаться от этой подзатянувшейся рефлексии.
Болезненная эрекция и тяжесть в паху настроения не поднимали. Сказывались вчерашний облом и воздержание, неожиданно случившееся на его жизненном пути. Страшно подумать, но последний его секс случился в этой самой квартире несколько недель назад. А дальше… дальше ему не хотелось. Или вернее будет сказать, что не нашлось той, которую бы хотелось? Что-то как-то вчера со Светой у него проблем с этим не наблюдалось. Это тоже злило, ибо… на хрена?!
Самым нелепым в его положении было то, что гневался Андрей исключительно на себя, хоть и пытался всеми силами перевести стрелки на Светлану Анатольевну, но не получалось. А ведь поначалу она действительно раздражала его одним фактом своего существования, а потом… А потом он как-то незаметно для самого себя втянулся, хоть и сам до конца не понял во что.
Со Светой было сложно: неприятности будто бы сами находили её, становились в очередь и спорили, какая же из них первой свалится на её учительскую голову. Но гражданка Иванова всячески этого не замечала, да ещё и словно специально лезла на рожон.