И в качестве самого весомого аргумента скинула звонок. Со злостью распахнула дверь, надеясь заехать кому-нибудь по лбу, но в коридоре обнаружился один лишь Лёнька, оттягивающий от себя полы рубашки.
— Ну наконец-то! Я тут вымазался, застирать срочно надо, пока твоя сестра меня не четвертовала.
***
Мама мыла посуду, а я её вытирала, расставляя по шкафчикам. Все остальные члены семьи расположились где-то в зале перед телевизором.
Настроение у меня было препаршивое. Я злилась на Исаева, на себя, на родителей…
— Поругались? — не утерпела мама.
— Пожалуйста, не начинай, — попросила твёрдо, устав от того, что все совали свой нос в мою личную жизнь.
— На тебе лица нет, — проигнорировали мою просьбу.
— Ничего такого…
— Свет…
Моё имя за этот день произнесли миллионом интонаций, что тоже бесило.
— Да-да-да, знаю. Нужно быть гибкой, терпеливой и выглядеть прилично, иначе так и останусь навсегда одна.
— Да причём тут это?! — кажется, мама возмутилась по-настоящему, даже бросила мыть посуду. — Я хотела сказать, что ты, наоборот, не должна давать ему спуску.
Открыла-закрыла рот от удивления. Потом всё же уточнила:
— Это как?
— Если он делает что-то такое, что тебе не нравится, ты не должна мириться с этим. Или заставлять себя закрывать на что-то глаза. Думаю, ты всегда сможешь разобраться с тем, как лучше для тебя. А если нет… то мы всегда можем натравить на этого Андрея папу. Должен же быть хоть какой-то прок от этой греко-римской борьбы?!
Надежда Ивановна потрепала меня по плечу и вернулась к намыванию тарелочек. Я продолжала изображать рыбу, хватая воздух, но не в силах что-либо произнести. Мама своей речью всё же сумела вогнать меня в ступор.
Прийти в себя меня заставил истошный крик в несколько голосов, донёсшийся с улицы через форточку:
— Све-е-е-та-а-а-а, выходи гулять!
Испуганно уставилась на маму и на всякий случай попятилась от окна, не имея ни малейшего понятия, как реагировать на происходящее.
— Све-е-е-та-а-а-а! — повторили с улицы.
— Ты не хочешь посмотреть, кто там? — ехидно уточнила мама.
Отрицательно помотала головой:
— Ясное же дело, что не меня зовут. Я вообще здесь не живу.
— Ну да, ну да… — не поверили мне.
— Све-е-е-тка-а-а-а! — завопили ещё истошнее, после чего на кухне материализовалась Лена.
— По-моему, кого-то зовут, — поглядывая на меня с намёком, сообщила сестрица.
— Не Свету, — мама сегодня была на удивление саркастична, хотя обычно не баловала нас частыми проявлениями чувства юмора. — Вернее — не нашу Свету. Наша же здесь не живёт.
— А, ну хорошо, — с серьёзным видом согласилась с ней Ленка, — а то там папа интересуется, требуется ли его вмешательство.
Если честно, то от неё я такой подставы не ожидала. Как-то так выходило, что сестра негласно всегда была на моей стороне. А тут они многозначительно переглянулись с мамой, и я в который раз за вечер повторила:
— Да ну вас всех.
***
Первой, кого увидела, выйдя из подъезда, была Крутикова, которая буквально просияла от счастья, заметив недовольную меня за открывшейся дверью.
— О, Светик! — чуть ли не пропела она.
Рядом с ней обнаружились Сергей и Савицкие: Паша и Стёпка. Лицо моё слегка вытянулось от удивления — всё-таки я рассчитывала несколько на другую компанию. Присутствие Савицких ставило в тупик. Пашка, должно быть считавший мою растерянность, неожиданно улыбнулся во все свои тридцать два зуба и пожал плечами, словно говоря: «Бывает и так…»
Стёпа выжидающе поднял голову на отца, но, так и не дождавшись от того внятной реакции, плюнул на церемонии и подбежал ко мне обниматься. Свободная от рамок «учитель-ученик», прижала его к себе, положив руку на лохматую макушку. С Савицким-младшим под боком вдруг стало несколько спокойнее. А потом взгляд сам собой выцепил хмурого Исаева, стоявшего чуть в стороне. В отличие от остальных он не улыбался, скорее даже наоборот, мысленно расчлинял мой бездыханный труп и сжигал его где-нибудь за городом.
Я сглотнула, но хотя бы попыталась приветственно кивнуть ему, однако этот гад продолжал изображать из себя злого ежа на выгуле. Театрально фыркнул, громко поинтересовавшись у всех:
— Ну всё, мы можем, наконец-то, идти?
И, не дожидаясь ответа, зашагал куда-то прочь.
Литвинов сочувственно пожал плечами, копируя жест Пашки, и отправился догонять друга. Сам же Савицкий решил добавить драмы происходящему, положив руку на сердце и торжественно признавшись:
— А мы вообще мимо проходили, — после чего последовал за дружками.