— Надеюсь, — сказал он, когда Эдна вышла, — вы забросаете меня вопросами о том, чем я сегодня весь день занимался.
В комнате воцарилось неловкое молчание.
— И чем же ты занимался? — пришлось спросить Анне, поскольку Джулиус явно не собирался разговаривать.
— Я подыскивал помещение для фирмы. — Эдвин взглянул на отца, уткнувшегося в газету. — И между прочим, — продолжал он как ни в чем не бывало, — нашел кое-что интересное. Папа, я с тобой разговариваю!
Джулиус вскинул голову, казалось, сейчас он раскричится, но его настолько поразил тон сына, что он как будто потерял дар речи.
— Как ты смеешь разговаривать со мной в таком тоне?! — После продолжительной паузы наконец последовал взрыв.
— Тогда хотя бы сделай вид, что мой рассказ тебе интересен.
Их яростные взгляды встретились. Оба совершенно не замечали Анну.
— Я устал, — Джулиус стал подниматься, — и иду спать.
Но Эдвин и не думал отступать. Напротив, в глазах появилось упрямство. Он подошел к отцу и осторожно усадил его на место.
— Нет, — сказал он, — ты никуда не пойдешь, пока не взглянешь на интересную вещь, которую я тебе привез.
Джулиус взглянул на сына с подозрением, но в глазах блеснул интерес.
— Мне? Мне?! С каких это пор ты начал осыпать меня подарками?
— Посиди здесь. — Эдвин не обратил внимание на его сарказм. — Я сейчас вернусь. Подарок в машине.
Он вышел, и Джулиус повернулся к Анне. Голубые глаза его оживленно сверкали. Вдруг стало ясно, что на самом деле ему нравится, что сын вместе с ним. И сколько бы он ни ворчал, он рад этому, хотя бы потому, что предпочитает ссоры одиночеству.
— Это просто смешно. — Он сцепил руки. — Что же он мог купить, чтобы заинтересовать меня? Ответь.
— Не представляю, — призналась Анна. — Очень хотелось бы остаться и посмотреть, но все же будет лучше, если я пойду спать.
— Ох, нет. Побудь здесь. Когда-нибудь вам все равно придется встретиться с ним наедине.
— Если только я сам захочу этого.
Впервые за несколько последних месяцев Анна была раздражена, и не потому, что Джулиус приказывал. Присутствие Эдвина страшно действовало на нервы. Она сразу успокаивалась, как только он выходил из дома.
Бежать было поздно. Послышались шаги, и Эдвин появился в комнате с большой коробкой в руках. Поставил ее на пол и принялся развязывать веревки. Джулиус, замерев, завороженно следил за его действиями. Анне стало по-настоящему жаль старика. Долгие годы он жил в этом огромном доме среди роскоши, комфорта, которые может дать только богатство, но ему недоставало главного, чего нельзя купить ни за какие деньги, — родного сына.
Эдвин развязал веревки и открыл крышку.
— Это, конечно, именно то, чего мне всегда хотелось, — буркнул Джулиус. — Коробка здорово смотрится в углу комнаты под картиной.
— Не торопись, папа, — легкое раздражение в голосе сына так напоминало интонации Джулиуса.
Анна снова обратила на это внимание, но Джулиус ничего не заметил. Пожалуй, первый раз они не набрасывались друг на друга.
— Это компьютер.
Эдвин вынул его из коробки и поставил на стол перед отцом. Тот смотрел на молодого человека в замешательстве.
— Ты купил мне компьютер? Как умно!
Эдвин усмехнулся, и Анна тоже улыбнулась. Как приятно было смотреть на них, когда они наконец начали нормально разговаривать. Трудно сказать, как долго это продлится, но все имеет свое начало. Это, возможно, начало перемирия.
— И что я буду с ним делать? — Джулиус не отрывал глаз от экрана и аккуратной клавиатуры цвета слоновой кости — диковинки, свалившейся как будто с неба прямо на его кофейный столик.
— Ты будешь с ним вместе помогать мне, — серьезно сказал Эдвин, и они посмотрели друг другу в глаза.
— Помогать тебе? В чем?
В голосе послышались нотки враждебности, и у Анны екнуло сердце. Неужели перемирие окажется таким коротким. Несколько едких замечаний, обидные слова, Эдвин отвернется, и кто-то, а может быть, и оба решительно покинут комнату…
— Я открываю здесь филиал своей фармацевтической фирмы, — начал спокойно объяснять Эдвин. — У меня филиалы по всей Европе. Англия — последний бастион, который должен пасть. Фирма будет заниматься здесь в основном поставкой лекарств, и мне нужен ответственный человек, который взялся бы за это.