Она вскинула голову.
— Я не боюсь жизни!
— У отца великолепный вкус. Он выбрал тебе хорошее платье, — проговорил он в ответ. — В нем ты выглядишь женщиной, которая заботится о своей внешности. — Он снова окинул ее неторопливым взглядом, от чего она разозлилась еще сильнее.
— Благодарю за это ценное наблюдение, — огрызнулась она. — Я пронесу его через всю жизнь.
Он улыбнулся. Все ее победы над Эдвином Коллардом оказывались временными. В конечном итоге разговор всегда поворачивался так, как хотелось ему. Или она ошибается? Он по-прежнему пристально смотрел на нее, собираясь, видимо, продолжать словесную перепалку, но ему не дали такой возможности. К счастью.
Подошел Джулиус со своим старым другом Остином, как выяснилось, крестным Эдвина, и с этого момента Анна больше не оставалась с ним наедине, что могло только радовать.
Она села за стол рядом с Констанс, слева от нее расположился Роберто, и после третьего бокала вина она перестала обращать внимание на злобные взгляды Марии, которые та бросала на нее.
Роберто оказался просто очаровательным. Он говорил по-английски значительно хуже, чем Эдвин и Мария, и весь вечер Анна пыталась убедить его, что может помочь преодолеть трудности с языком.
Обычное ее благоразумие изменило, она почувствовала, что готова флиртовать. В перерыве между закусками и горячим он взял ее руку, чтобы убедиться, что она действительно такая грациозная и мягкая, какой кажется. Когда подали горячее — великолепную свинину с вишнями и овощами, Роберто уже не обращал внимания ни на кого, кроме нее. Лишь к ней он обращался своим тихим голосом, совершенно игнорируя остальных, что, впрочем, вовсе не казалось невежливым. Это было приятно. И если Эдвин бросал недовольные взгляды, то это доставляло ей еще большее удовольствие.
— У меня такое чувство, что я знаю вас всю жизнь, — интимно прошептал он ей на ухо. — Как это возможно? Ах, если бы только… — Он выразительно посмотрел на нее, а она театрально улыбнулась в ответ. — Если бы я лучше говорил по-английски!
Последние слова прозвучали в тишине прерванного вдруг за столом разговора, и все посмотрели на них. Но у Анны было слишком хорошее настроение, чтобы придавать этому значение.
— Как я смогу сказать все, когда так плохо говорю по-английски? — Он понизил голос и закатил глаза, отчего Анна весело рассмеялась.
Было очень хорошо, легко на сердце, ее переполняла радость, и ничто на свете не волновало.
— Может быть, — неторопливо проговорил Эдвин с противоположного конца стола, ты, Роберто, выбрал себе не совсем подходящую работу? — Наступила неловкая тишина: все пытались понять, шутит он или нет, но, судя по голосу, говорил совершенно серьезно. — Видимо, мне следовало подыскать кого-нибудь, кто говорит по-английски лучше тебя? — Вновь наступило неловкое молчание, но Эдвин продолжал обедать, как ни в чем не бывало.
Джулиус сказал что-то своему соседу, и общий разговор возобновился. Эдвин взглянул на Анну, и та тоже посмотрела на него.
— Бедный Роберто! Уверена, он просто не так выразился, — мягко сказала Анна и улыбнулась.
— Я тоже так думаю. Но, может быть, мне улучшить английский? Как ты думаешь? Это не умно — сердить Эдвина.
Она мрачно подумала, что он действительно прав и ее поведение не понравится Эдвину, который не был похож на человека, умеющего прощать.
Обед был окончен, и все вернулись в гостиную пить кофе, от души поблагодарив Эдну за прекрасный стол. Собирая посуду со стола, Эдна немного замедлила шаги около Джулиуса.
— Я же говорила вам, читалось в ее довольном взгляде, и он махнул рукой в ответ.
Анна не заметила, чтобы хозяин дома разговаривал с Марией. Но по дороге в гостиную Мария постаралась оказаться рядом с ним, и теперь, держа за руку, что-то говорила ему и беспрерывно смеялась. По крайней мере одно предположение насчет этой женщины оказалось верным: Мария оживала в обществе мужчин, любого мужчины. Она говорила и вела себя совершенно иначе и смеялась намного громче.
Анна смотрела на них, когда подошел Эдвин. Они остались в столовой вдвоем, и когда она сделала попытку уйти, он остановил ее, больно схватив за руку.
— Мне это не понравилось, — резко сказал он.
Анна недоуменно взглянула на него.
— Что именно?
— Мне не понравилось, что ты заигрывала с Роберто.
Ее вдруг охватил такой гнев, как в тот раз, когда ударила его по голени. И сейчас с трудом удалось подавить в себе это желание.
— Я не заигрывала с Роберто, — ответила она. В голове сразу прояснилось, но она продолжала делать вид, что не понимает его.