— Я уже готова, Андрей Борисович, мы можем ехать.
— Могу я хотя бы одним глазком посмотреть на ваш терем?
— Разумеется. Только ничего интересного вы не увидите.
Экскурсия по квартире заняла пару минут.
— Мне казалось, что вы живете немного иначе, — задумчиво произнес Стефанов.
И он о том же, вспоминала замечание Артема Светлана. Наверное, она производит впечатление богатой и ухоженной дамы, которая должна обитать в шикарных апартаментах. А у нее иногда не хватает денег, чтобы дожить до зарплаты.
— Как иначе?
— Мне трудно это сформулировать. Мне казалось, что вы благополучней. Извините, я, наверное, вас обидел? — поспешно произнес Стефанов.
«Конечно же, обидел» — мысленно ответила ему Светлана.
— Пойдемте туда, куда вы собирались меня пригласить, — сказала она.
— Да, да, я готов.
Машина Стефанова оказалась не намного лучше, чем ее. Правда, это была иномарка, но уж больно ветхая. Ей даже стало немного боязно садиться в эту рухлядь; а вдруг она развалится по пути? Зато, словно для компенсации, ее кавалер проявил максимум предупредительности. Он распахнул перед Светланой дверцу, поддерживал за локоть, когда она садилась в автомобиль. И под конец свой усилий осведомился: «Вам удобно».
— Вполне, — ответила Светлана. Она испытывала глухое раздражение, лучше бы он проявлял меньше предупредительности, но больше расторопности и все делал бы быстрей. Ей хотелось, как можно скорей закончить эту встречу. Для нее это потерянный вечер, который она могла бы провести с гораздо большим для себя удовольствием.
— Мне кажется, это хороший ресторан, — сказал Стефанов, когда они встроились в вечерний густой поток машин. — Честно говоря, я плохой знаток злачных мест, наверно, и раз в год туда не хожу. Мне показалось, что то заведение, куда я хотел вас пригласить, не слишком замечательное. Поэтому я ушел раньше с работы и обошел их, наверное, не меньше двух дюжин. Этот мне приглянулся больше всех.
— Не стоило так беспокоиться, Андрей Борисович, надо было отправиться в первое же попавшее заведение. Я думаю, что в данном случае интерьер — не самое важное.
— Да, конечно, я тут полностью на вашей стороне. Но, согласитесь, все же обстановка подсознательно влияет на наше настроение. Если она приятная, то и встреча проходит как-то теплей.
Вряд ли в данном случае обстановка способна на что-то повлиять, подумала Светлана. Она испытывала все большее раздражение, с которым приходилось беспрерывно бороться. И это угнетало ее еще сильней. А дело заключалось в том, что она совершенно не нравилась самой себе, она видела, как старается Стефанов угодить ей, произвести на нее впечатление. А у нее лишь усиливается недовольством всем происходящим. Но ведь если рассудить, то он ни в чем не виноват, он ухаживает за ней так, как умеет. И если быть объективной, не так уж и плохо это делает. Откуда он может знать, что ей сейчас больше всего хочется вкусить плотских радостей от Артема. Это-то и окрашивает их отношения в такие темные тона.
— Вот мы и приехали! — воскликнул Стефанов.
Ресторан не понравился ей еще до того, как они вошли туда. Вход был совсем не приметный, как в обычный продуктовый магазин. Когда же они оказались в зале, то возникшее негативное впечатление только усилилось. Он был совершенно безликий, все помещение занимались уставленные вряд столы, за которыми сидели немногочисленные посетители. И как ему могло понравиться это место?
— Как вам тут? — поинтересовался Стефанов.
— Ничего, довольно мило, — выдавила из себя Светлана.
— Я понимаю, что это не люкс, но мне тоже тут понравилось.
Хорошо, что он хотя бы понимает, что это не люкс, подумала она.
— Я заказал столик. Видите, там табличка.
Они сели. Вдобавок ко всему стулья оказались неудобными, приходилось держать спину в напряжении.
— А теперь можно начинать и официальную часть нашей встречи. Жаль только, что нет стенографистки для ведения протокола, — пошутил Стефанов. — А если серьезно, Светлана Викторовна, мне бы хотелось с вами поговорить не только о делах нашего издательства, но и на другие, в том числе личные темы. Вы вообще у меня вызываете желание с вами разговаривать.
— Разумеется, я буду рада, если наше общение приобретет более широкий характер.
— Я слышал, что у вас погиб муж. Я вам соболезную.
— Да, но это было уже год назад. Даже чуточку больше.
— Вы хотите сказать, что уж преодолели ваше горе.
— В какой-то степени, да. Нельзя жить только прошлым.
— Я полностью с вами солидарен в этом вопросе. Когда от меня ушла жена, я сильно переживал. Очень долго, не меньше трех лет.