Она старалась себя подбодрить, но все равно настроение оставалось плохим. Предстоящее свидание совершенно не радовало.
Все произошло, как предсказывала Маша, Жан-Пьер позвонил незадолго до семи часов. По-русски он говорил бегло, но неправильно, казалось, он ничего не слышал о том, что существуют падежи и склонения, которые надо, хотя бы изредка, согласовывать друг с другом. А ведь, насколько ей было известно, он живет в России никак не меньше пяти лет. И, по твердому убеждению Светланы, этого времени с избытком хватает на то, чтобы в совершенстве научиться говорить на чужом языке. А то, что он этого так и не удосужился сделать, говорило об его равнодушие к стране и народу, среди которого он находится и благодаря которому между прочим зарабатывал немалые деньги.
— Здхавствовать, Светлана Виктоховна. Мне ваша дочь сказать, что вы желать видеть меня. Я очень радоваться наша встреча.
— Светлана почувствовала раздражение. К ней закралась даже подозрение, что он сознательно калечит язык, дабы показать свое пренебрежение к нему.
— Давайте, мсье Лемье, говорить на французском, — предложила Светлана. — Мне кажется, там будет удобней нам обоим.
— О, я буду только рад этому, — по-французски отозвался Лемье. — Только у меня тоже будет к вам одна маленькая просьба, зовите меня Жан-Пьер.
— Хорошо, — не очень охотно согласилась Светлана. Она бы предпочла общаться с ним на более официальной основе.
— Так я могу за вами сейчас заехать. Светлана?
— Заезжайте.
Лемье появился в ее квартире минут через десять. Они оба, словно два противника перед дуэлью, оценивающе разглядывали друг друга.
— Светлана видела его лишь однажды на свадьбе дочери. Он там исполнял почетную роль свидетеля со стороны жениха. И еще тогда его внешность ей не понравилось. Нельзя сказать, чтобы он не был бы красив, скорей даже наоборот. Но в выражение его лица проступало одновременно нечто циничное и порочное. И это сразу же оттолкнуло ее от него. Сейчас же это выражение, как пятно на одежде, проступало еще отчетливей. Кроме того, он немного располнел, и это тоже не понравилось ей.
Лемье же в свою очередь с изумлением озирал ее тесную квартирку. Он явно не ожидал, что она живет в таких стесненных условиях. Светлана поняла, что это было серьезной тактической ошибкой позволить ему заехать к ней домой. Следовало бы назначить встречу на нейтральной территории.
— Вы здесь живете постоянно? — спросил он, словно не доверяя своим глазам.
— Постоянно, — подтвердила Светлана. — Вам не нравится? — с вызовом спросила она.
— Мне кажется, тут слишком тесно. Хотя может быть для одного человека вполне нормально, — снисходительно добавил он после короткой паузы.
— К сожалению, вы правы, и для одного человека тут тесно. Что же делать, никак не могу найти человека, который купил бы мне более просторную квартиру.
Что-то моментально изменилось в лице француза, он явно пытался постичь все слои этой странной фразы.
— Мне кажется, что для такой женщине, как вы, это не должно представлять большой проблемы.
— Может быть, такого человека, как вы говорите, не так уж трудно найти. Но я не могу принять такой дар у того, кто мне не нравится. В противном случае этот подарок был бы обусловлен целым рядом неприемлемых условий.
— А разве ради такого подарка нельзя пойти на некоторые уступки?
— Боюсь, что в этом вопросе нам будут трудно понять друг друга.
Каждый из собеседников отлично сознавал подтекст разговора и пытался понять, к какой конечной точки он может их привести.
— Мне кажется, нам пора, — напомнила Светлана.
— О, да, конечно. Просто редко бываешь в таких квартирах. — В его голосе прозвучали какие-то странные нотки. — Нас уже, наверное, ждут. — Но кто ждет, уточнять он не стал.
Роскошная машина Лемье в отличие от ее хозяина ей понравилось с первого взгляда. Она удобно устроилась на кожаном мягком, как подушка, сиденье. Ей было так приятно, что она на какое-то время даже забыла и о своем спутнике, и о всем том неприятном, что связано с этой поездкой. Вдобавок Лемье включил магнитофон с записями французских шансонье. А она увлекалась ими едва ли не с детства.