- Пришел проводить меня, Агнирс? И как ты узнал? Да, не скоро теперь увидимся.
Она поставила сумку на землю, и пес привычно подхватил ее своими страшными зубами.
- Я со всеми уже попрощалась, Агнирс, и по второму разу делать это не хочется. Пойдем сразу к воротам.
Конный экипаж ждал ее у входа в монастырь.
- Надо же, не опоздал, - сказала Этан Агнирсу и забрала у него сумку.
- Смотри не забывай меня, - в последний раз посмотрела она на пса. - И не беги за нами. Я бы взяла тебя, но это слишком большая ответственность. Мне с собой бы управиться и даром не пропасть.
Этан снова погладила его по голове, и села на покрытое вытертой овечьей шкурой сиденье.
- В город, - сказала она кучеру.
- Вас кто-нибудь встречает там? - повернулся к ней подозрительного вида усатый мужчина.
- Нет, - холодно улыбнулась ему Этан. - Я путешествую одна. Надеюсь, я в полной безопасности рядом с Вами? Ограбить и изнасиловать по дороге не пожелаете?
“Уже оцениваешь, сколько у меня с собой денег? И предвкушаешь, что будешь рассказывать своим дружкам об опозоренной
тобой девушке? Убить тебя или сделать так, чтобы ты навсегда перестал быть мужчиной?”
Кучер посмотрел в глаза Этан, и его руки задрожали, а душа затрепетала, как мышь в когтистых лапах большой и сильной кошки. Пробормотав невразумительные извинения, он отвернулся и нервно хлестнул кнутом лошадь. За всю дорогу он больше ни разу не обернулся назад, и не произнес ни одного слова. А дорога шла по окраине великого Леса, который сейчас изо всех сил тянул к путникам ветви своих вековых деревьев. Он словно старался не пустить их на твердые камни магистральной дороги, ведущей в Ленаар. Или это только казалось Этан?
- Значит, ты все же уходишь? - сказала вдруг ей неведомо как оказавшаяся рядом молодая светловолосая женщина. Она понимающе и печально улыбнулась, погладила ее по плечу. К ней хотелось прижаться, уткнуться в грудь и рассказать обо всем, как
в детстве маме. Но Этан не сдвинулась с места: она знала, что у нее нет, и уже никогда не будет матери.
- Не уходи из Ленаара, Этан. Еще не поздно, прикажи своему кучеру свернуть с этой дороги, и пройди по лабиринту, символизирующему начало Пути. Агнирс будет ждать тебя там. Он укажет путь ко мне. Это ведь я, когда узнала о тебе, послала маленькой девочке ее первого друга. Ты заметила, что за эти десять лет он стал старше всего на два года? И намного больше, сильнее - ни один из псов Сааранда теперь не сравнится с ним. Просто потому что так захотелось тебе, Этан. Но твой любимый учитель, Лодин, умер в свой срок. Не знаешь, почему так получилось?
- Что ты сказала? - напряженно посмотрела на нее Этан. - Этого не может быть. Я не умею. И не могла… Не знала. Если бы могла!
- Могла и умеешь, - вздохнула богиня. - Но с Агнирсом тебе было легко и просто. Это же только собака. Девочке очень хотелось видеть своего любимца именно таким - и все получилось.
А Лодин был Учитель. Самый умный и мудрый, все понимающий, практически всесильный. Ты преклонялась перед ним и не поверила в себя, не посмела вмешаться.
- Это неправда! Я не верю тебе!
- Как же собираешься ты судить других, если не знаешь даже себя?
Этан стиснула зубы и отвернулась в сторону.
- Но ты, все же, готова казнить и миловать по своему усмотрению. Выносить приговоры и приводить их в исполнение. Ты уверена, что это окончательный и правильный выбор?
Они замолчали.
- Не бойся ничего, Этан. Я помогу, я постараюсь помочь тебе. Только поверь мне.
- Какую помощь ты предлагаешь, богиня? - недоверчиво посмотрела на нее Этан. - Я ведь уже все решила для себя и теперь не отступлю, не сверну с пути. Может быть, ты хочешь подарить мне жизни людей, которых я ненавижу и собираюсь убить? Не надо. Я сама должна сделать это. Увидеть их боль и страх, услышать бесполезные мольбы о пощаде. Когда Белернин прикончил этого ублюдка, убившего моих родителей, я поняла, что он, не желая того, обманул меня. Жажда мести утоляется только кровью врагов. А он пожалел меня… И не позволил…
- Нет, Этан, я могу подарить тебе только твою собственную жизнь и твою душу.
- Они не нужны мне. Ради кого жить, если нет уже в этом Мире всех, кого я любила и продолжаю любить - родителей, Белернина, Лодина? Но зато есть люди, прямо или косвенно ответственные за их гибель. Убившие их своими руками или словами, своим мерзким равнодушием и трусливым безучастием - не важно. Отказавшие в помощи. Не понявшие Белернина и Лодина, помешавшие этим святым людям, не позволившие им осуществить задуманное, сделать наш Мир добрее и лучше. Они смеют жить, смеяться, возможно, даже быть счастливыми. Я уничтожу их. А потом… Мне все равно…