Обнародование Манифеста произошло 5 марта в Православный праздник прощенного воскресенья. Либеральные круги столичной интеллигенции из опасения обмануться в своих ожиданиях восприняли провозглашение Манифеста как светлый праздник. Даже Герцен сетовал на то, что в этот торжественный день не может быть в России с народом. Народ же «безмолвствовал»: во-первых, сказалось слишком затянувшееся ожидание и, во-вторых, Манифест был написан таким квазибюрократическим языком, что ни понять смысла, ни просто почувствовать радости по случаю освобождения простому человеку было невозможно. В недоумении находилась и пресса. По выражению И.С.Аксакова, слышно было одно лишь молчание на всех языках.
Но ошеломление первых дней освобождения прошло. Наступали будни. Всем слоям общества надлежало разобраться, к чему же оно пришло и что делать дальше? Одними из первых отреагировали на Манифест крепостники, добившись отставки основных разработчиков реформы - Милютина и Ланского. Однако повернуть историю вспять было уже невозможно. Как бы ни оценивать Манифест 1861 г. - это была крестьянская реформа.
Манифестом 19 февраля 1861 г. провозглашалась отмена крепостного права навсегда. Вчерашние крепостные уравнены в своих правах, как личных, так и имущественных, со свободными сельскими обывателями. С этих же принципов начинался основной юридический документ «Общие положения о крестьянах, вышедших из крепостной зависимости». [246] Так в ст. 1 провозглашалось: «Крепостное право на крестьян и на дворовых людей отменяется навсегда». Ст. 2 определяла гражданский статус вчерашних крепостных: «…вышедшим из крепостной зависимости предоставляются права, состояния свободных сельских обывателей, как личные, так и по имуществу». Однако уже в ст. 3. утверждалась собственность помещиков на все принадлежащие им земли. Правда, в этой же статье оговаривалась обязанность помещиков предоставить за установленные повинности в постоянное пользование крестьян их усадебную оседлость (дом, двор, огороды, гумно, конопляники) и сверх того земельный надел, необходимый «для обеспечения их быта и для выполнения их обязанностей перед правительством (выплата подушной подати и др. налогов) и помещиками». Причем усадебную оседлость крестьянин имел право выкупить по цене, установленной законом, и помещик обязан был принять выкуп (ст. 11), зато выкуп полевого надела зависел всецело от согласия помещика и только в этом случае становился правомочным. За отведенный надел, размеры которого оговариваются Местными положениями, крестьяне обязаны отбывать в пользу помещиков повинности работой (та же барщина) или в денежной форме (ст. 4.). Крестьяне, вышедшие из крепостной зависимости, но состоящие в обязательных отношениях к помещикам, получили наименование временно обязанных крестьян (ст. 15). С выкупом крестьянином усадебной оседлости и земельного надела в собственность прекращаются все обязательные поземельные отношения между помещиком и крестьянином (ст. 12). Поскольку крестьянин, за редким исключением, не мог сразу выплатить всю сумму, выплату в долг брало на себя правительство, выдавая помещику процентные бумаги с погашением долга крестьянином в рассрочку на 49 лет (так называемая выкупная операция). Помещик мог предупредить выкуп надела, предоставив крестьянину надел даром, но в значительно меньшем, чем предусмотрено законом, размере. Тем самым он вознаграждал себя тем, что оставлял за собой значительную часть земли, что было особенно существенно для плодородных земель. Крестьяне иногда обольщались на «дармовой» надел, но эта выгода была временной: она не покрывал расходов на воспроизводство семьи. Дворовые люди тоже получали свободу, но без земли, так как они ею не пользовались и ранее. Крестьяне, вышедшие из крепостной зависимости и приобретшие в собственность земельные угодья, составляют по делам хозяйственным сельские общества, а для административного управления и суда соединяются в волости (ст. 17). Однако до прекращения обязательных отношений крестьян за помещиками сохраняется право вотчиной полиции (ст. 18). Хотя приоритет в «Общих положениях» отдается «сельскому обществу», общине, однако за каждым крестьянином сохранялось право выхода из нее. Существенной для понимания перемен, произошедших в положении крестьян, является ст. 33, которая гласит: «Каждый крестьянин может приобретать в собственность недвижимые и движимые имущества, а также отчуждать оные, отдавать их в залог и вообще распоряжаться ими с соблюдением общих узаконений, установленных на сей предмет для свободных сельских обывателей». Ст. 36 идет еще дальше в этом направлении. В ней утверждается, что «каждый член сельского общества может требовать, чтобы из состава земли, приобретенной в общественную собственность, был ему выделен в частную собственность участок, соразмерный с долей его участия в приобретении сей земли». Правда, в данном случае речь идет не об отчужденной у помещиков надельной земле, которая в течение 9 лет не может быть продана или заложена, а о приобретенной общиной земле. Однако в ст. 159 дается разъяснение, что по окончании выкупа надельной земли она также должна рассматриваться как частная собственность по общим нормам Российского гражданского права. В этих статьях В.В.Леонтович усматривает экономическое основание свободы вчерашних крепостных, ибо без экономического основания, все благие пожелания реформы оказываются фикцией.