Три моих эго
Я просыпаюсь от пронзительного дребезжания будильника, нещадно крошащего жалкие остатки мутного сна, в моей голове. Что? Снова в школу? Она возмущённо гудит, откликаясь на такое беспардонное вмешательство. А ведь всего лишь несколько секунд назад я была с Принцем. Нам было так хорошо... Ааааааах!!! Ну почему счастье так быстро кончается! Это несправедливо, я только-только закрыла глаза, как снова.... Снова. О нет! Ну почему? Почемуууууууу?!!!! - Мэрилииин! - раздаётся ласковый голос с кухни. - Вставай, пора завтракать! Я приготовила тебе оладьи. - Я лучше немного посплю! - кричу я и накрываюсь одеялом по самые уши. Тут же мой живот яростно урчит и я понимаю, что он был сообщником будильника. Предатель. А я ведь заботилась о нём. - Не дури! Ты уже, наверное, умираешь от голода, - слышу я в ответ. - Как ты угадала?! - Дорогая, это было совсем нетрудно, ты ведь вчера отказалась от ужина и гордо удалилась в свою комнату с пакетом чипсов работать над.... очень важной личной перепиской в соцсети, я полагаю. Сомневаюсь, что твой ненасытный аппетит они утолили. Давай, вставай уже, хватит капризничать. - Я не ка... ну пожа... Ладно! Я встаю, лениво отбрасывая одеяло. Раздаётся шелест. Пакет из-под чипсов лежит на полу, вокруг они сами, порядком подраздавленные. Да. А я-то и забыла. Это моя мама. Она очень добрая и заботливая, лучшая на свете. Серьёзно. Она мой лучший друг. Даже, пожалуй, единственный настоящий друг кроме Джареда. Но это совсем другое. Она великолепно готовит. И ещё она очень... проницательная. Она без ума от Мэрилин Монро, то бишь Нормы Джин какой-то там (ещё бы я не знала с такой-то мамой). Ну, как вы уже догадались, меня назвали в честь неё. Ещё у нас есть папа. Я с ним не знакома. Он так рано уезжает на работу по утрам и так поздно возвращается вечером, что мы не встречаемся. Разве что, когда я сижу полночи в интернете, я иногда слышу, как он хлопает дверью и начинает раздеваться в коридоре. Потом он ест. И всё. До финала я не дошла. Я ни разу не слышала, как он идёт в спальню. Может быть, он вообще не спит? Интересно, как выглядят его глаза, если под моими каждым утром набухают огромные мешки, которые не в силах спрятать никакой тональник. Таблетки от бессоницы не помогают, я засыпаю за компьютером, а потом под утро просыпаюсь на пару минут, чтобы, переваливаясь, как медведь, добраться до кровати и бухнуться на одеяло, укрывшись простынёй ( я ничего не перепутала, именно так!). И на утро просыпаюсь на измазанной слюнями подушке... Дааааа... Если он только ест у нас по ночам, то на чём держится наша семья? Этого я не понимаю. Я сижу за столом, он у нас круглый. Как в старые добрые времена. Передо мной блюдо с горкой оладьев и банка абрикосового джема. А ещё часы. Которые говорят мне, что на всё это у меня двадцать минут. Ну ладно. Жили и не при таком. Я быстро поглощаю первую оладью, накладывая джем из банки на вторую и разрезая её на мелкие кусочки. А дальше как на конвеере. На секунду я даже представляю себе огромную всепожирающую печь, в которую на чёрной закопчённой ленте медленно едут огромные металлические штуковины. Да. Это я. Мэрилин Мерроун. Обжора высшего класса. Я не толстая. По крайней мере лишнего веса на мне нет, но и кости не выглядывают. К счастью. Никто не любит костлявых. При моём росте - сто шестьдесят семь с половиной, с тремя четвертями, как любит поправлять моя мама, сантиметров, пятьдесят одно кило это совсем немного. Джаред говорит, что у меня совсем мало мышц. Неправда. Он просто хвастается. Я могу подтянуться раз семь подряд, да и пальцы у меня сильные. Просто у меня очень лёгкие кости. Ну вот, время настало... Я поспешно кидаю в сумку учебники (Триша Лю, наша классная отличница, та, что вечно ходит в очках и сидит в энциклопедиях, советовала мне как-то собирать сумку по вечерам. Я признала, что это удачная идея, но осуществить так и не решилась). Быстро провожу по волосам расчёской, кладу на всякий случай резинку в карман, автоматическим движение раскрыв зеркальце, наношу тональник на гигантские мешки, на серые складки возле губ, на тонкие морщинки на лбу, привожу лицо в порядок с его благой помощью. Тушь, помада, всё, как обычно, понемногу, чтобы можно было быстро стереть влажной салфеткой, если мимо пройдёт директорша. Но достаточно, чтобы Джаред не спросил: "И в каком вороньем гнезде ты побывала этой ночью? ". Я терплю критику, но только не от него. А он совершенно нетерпим к таким вещам. Много о себе думает. Дальше я натягиваю нежно-зелёную рубашку с распахнутым за отсутствием пуговиц воротничком, юбку со складками и гольфы. Ужасное сочетание, я согласна, но все юбки в стирке, а, если колени открыты, то я надеваю гольфы, по крайней мере в школу, чтобы намекнуть, что мне стыдно и я не собираюсь соперничать ни с кем из девочек. Жертва во имя безопасности. Засовываю извечную жилетку с шевроном. Вообще-то, у нас в школе по уставу форма. Но её никто, конечно, не носит. И учителям, мягко говоря, наплевать. Единственный человек, которому не наплевать - директриса. Гроза школы. Гроза не в том смысле, что злая, этого есть немного, как и у любого директора. Но она очень любит ходить по школе и проверять успешное выполнение устава. И портить нам жизнь. Поэтому, если ты уж пришёл, будь готов за двадцать секунд натянуть безвкусную жилетку, снять серёжки, подвязать волосы, стереть макияж, засунуть сигарету в штаны, если будет угодно, можете попробовать научиться за это время провести операцию по пересадке роговицы. Это вам не помешает. Я обуваю первые попавшиеся туфли, проследив, чтобы каблук не был слишком большим ( на шпильках щеголять по школе я не рискую, потому что таскать с собой ещё и балетки выше моих сил. В такой степени фанатизма надо приносить и палатку и костюм и всё прочее. Хотя некоторые наши мастерицы наловчились и переобуваться). Несусь на выход, подхватив поспешно сумку. - Пока, мааам! - До свиданья, солнышко! - она всё ещё колдует на кухне. Над чем, интересно. Наверное, над очередным витаминным коктейлем. Она их обожает. На мой взгляд, это мерзость, но мне стоило бы попробовать сесть на витаминную диету. Я уже говорила, что я не толстая, но совершенству нет пределов, к тому же, никто не гарантирует, что у меня внезапно не повысится жироотложение. Я всё время пытаюсь начать какую-нибудь диету, но я слишком люблю есть и меня хватает очень ненадолго. Вот так. Спускаюсь по лестнице. Мы живём на третьем этаже. Когда-то давно, я этого времени даже не помню, когда мы переезжали, у нас был выбор купить квартиру на первом этаже или здесь. Папа был не против жить у земли, но мама взбунтовалась. "Ты что, - говорила она, - а если какой-нибудь мальчишка бросит камень, пока Мэрилин сидит у окна! Да её же убьёт! А если залезет вор! В окно залезть гораздо проще!" Тогда ещё не были распостранены металло-пластиковые окна, я так понимаю. Поэтому мы живём высоко. Мне нравится. Но всему приходит конец. А свободному от школы времени конец приходит всегда ещё быстрее, чем остальному. Закон подлости. Всё, что тебе не нравится тянется гораздо дольше, чем то, от чего ты получаешь удовольствие. Несправедливо. На улице сыровато, что неудивительно для наших широт, тем более, весной. Зимой у нас тоже бывает сыровато, но это я отношу к привычным аномалиям погоды нашего города. Дождь в январе? Да пожалуйста! Снег в июне? А почему бы и нет. При мне-то такого не бывало, но как-то моя мама рассказывала про майскую метель, пережитую ей. Я рада, что меня тогда ещё не было. И вот я подхожу к остановке автобуса. К счастью, лужи уже подсыхают. Было бы неприятно, если бы я замочила туфли. В нашей школе по уставу полагается сменная обувь. Но в это время года её можно игнорировать. Главное, чтобы не попасться - не наследить. Особенно перед директрисой. Иначе она пойдёт по мокрым отпечаткам, как ищейка, заставит показать подошвы, назвать размер ноги, измерит ногу линейкой, ещё чего доброго снимет слепок с подошвы, чтобы сравнить с уликой. Иначе покроешь себя позором навечно. Все будут показывать пальцем на тебя, даже если на них зимние ботинки. Они не попались. Они сидели в гардеробе с салфеткой и обтирали все налипшие собачьи какашки. А, если бы это была ещё и я... " Думаешь, раз из Америки, можно плевать на устав? " - пожалуй, было бы самое мягкое из того, что мне бы сообщили. Дело в том, что у меня не самое удачное сочетание имени и фамилии. Моя прабабушка со стороны отца эмигрировала и вышла замуж за американца по фамилии Мерроун. Когда Советский Союз распался, мой отец вернулся из Америки сюда. Не знаю, почему он решился на это. Он говорит, что это был зов сердца и так он встретил маму. Я думаю, это был зов тупости. Собрались нейроны на совет и стали думать, и вдруг один крикнул: "А давайте-ка поедем в Россию". И это случайно услышал папа. А потом, когда проснулся, решил, что сердце во сне сказало ему вернуться на Родину. Боже мой! Чего ему там не хватало! С другой стороны, конечно, так бы мама осталась одна и вышла бы замуж за какого-нибудь хрыча и мучалась с ним. А, может, она поехала бы в Америку и встретилась бы с отцом, и мы бы жили там. Папе не приходилось бы мучиться на скучной работе, где его никто не ценит. Это, конечно, только моё мнение. А автобус, как всегда, опаздывает. Я стою уже тринадцать минут, хотя на остановке написано, что он ходит через девять минут. Родина-матушка. Со знаком качества. Наконец я вижу заветный номер.