Мы читали отчеты членов экспедиции, где они писали о трудностях, которые им приходилось преодолевать, всматривались в присланные ими фото. Разумеется, никто тогда не остался равнодушным к драме, разыгрывавшейся прямо у нас над головами, все считали этих ребят героями. Правда, теперь, когда прошло столько лет и людей уже ничем не удивишь, хоть в церкви ссы, их тогдашние снимки кажутся мне вполне обыкновенными, в том смысле, что именно таких и ждешь от любой полярной экспедиции. Жуткий ветер, ледяные торосы и все такое.
Короче, я хочу сказать, что Масса № 3 есть именно то, чем кажется: просто айсберг. Ни больше ни меньше. Холодный, голый, суровый. Ну и, конечно, впечатляющий, а как иначе? Все айсберги испокон веку производят на людей впечатление, а этот, уж поверьте, выглядит ничуть не менее внушительно, чем любой его собрат, с той только разницей, что те плавают в воде, а этот висит над нашими головами.
И все же та экспедиция дала два необычных снимка. На первом отряд переходит по висячему ледяному мосту с одного неприступного искрящегося утеса на другой – классика жанра, если не обращать внимания на маячащие внизу шиферные крыши и антенны Уондсуорта. И второй снимок – селфи доктора Джоанны Лунд, сделанное почти у самой вершины.
Доктор Лунд с несчастным видом смотрит прямо в камеру. Она хрупкая, чуть раскосые глаза обведены темным, шапка натянута на уши. За ее спиной – ледяной шпиль. Внизу, у его подножия, можно разглядеть других членов команды, они стоят и смотрят наверх, на его белые грани. Пейзаж – обычная жестокая красота, как на полярных снимках. Города не видно. Кругом лед как лед, такой же, как везде. И только тусклый свет и непонятное выражение лица доктора Лунд сообщают всему атмосферу тревоги.
В разборе полета, последовавшем за извлечением отряда, официальные представители особенно напирали на то, что, готовя эту экспедицию, они, разумеется, рассматривали возможность столкновения айсбергов. Если это так, то все, что они предусмотрели на такой случай, не сработало.
Утром семнадцатого июня, в тот самый день, когда в Сети появилось последнее фото Лунд, а команда, как нам сообщили позже, готовилась к восхождению на капризную ледяную глыбу, Масса № 6, прозванная в народе Большой Медведицей, вдруг быстрее обычного покатилась по небу откуда-то с севера, из района Кройдона.
Сначала никакой особенной тревоги это ни у кого не вызвало. Но часы шли, Масса № 6 набирала скорость, а Масса № 3 отклонилась от своего привычного курса, и тогда всем стало ясно, что столкновение неизбежно.
Камера на шлеме Лунд зафиксировала эту катастрофу. Видно, как члены отряда прячутся за ледяными глыбами. Масса № 3 продолжает рыскать, так что внизу вдруг становятся видны башни Пекхэма. А с юга в картинку вплывает огромная ледяная туша. Масса № 6 движется очень быстро.
Грохот от их соударения слышал весь Лондон.
Учитывая размеры этих штук, можно смело сказать, что это было не лобовое столкновение, а так, удар по касательной. Айсберги столкнулись друг с другом на полном ходу, со страшным треском обдирая со своих боков куски льда, которые тут же рассыпались по небу. Масса № 6 резко отклонилась к востоку. Масса № 3 взмыла вверх.
Ледяной шпиль накренился, и Лунд пошатнулась вместе с ним. Шипы ее альпинистских ботинок продолжали впиваться в лед, и стальной трос не порвался, – раскрошился сам лед под ней. В считаные секунды она пролетела те сотни метров, подъем на которые стоил ей нескольких часов напряженного труда. Мы видели полет как бы ее глазами. Она неслась прямо в пропасть, и под ней не было больше площадки, только крутой склон, кончавшийся чем-то вроде воронки.
Я много раз просматривал этот файл, несмотря на запрет родителей. Я нарочно замедлял его, ощущая, как моя кровь наполняется адреналином и меня начинает подташнивать, глядя на процесс нисхождения Лунд. Никто не подумал выдать команде парашюты. Я снова и снова возвращался к начальному кадру, где лед словно выстреливал ею в воздух. Камера милосердно отключилась раньше, чем ее тело ударилось о землю.
Мы играли в лондонские айсберги. У Робби была двоюродная бабушка, она жила в пансионе недалеко от Уэмбли. Мы повадились встречаться там, потому что за ее домом спускалась прямо к железной дороге травянистая замусоренная насыпь, куда мы попадали, перебравшись через невысокую изгородь в соседнем саду.