На третий день, когда внутренний мир Матвея уже готов был основательно пошатнуться и потерять разум, посреди дня раздался звук отпираемой двери.
— Ну что, игрок, вспомнил, откуда долг?
В дверях появился, видимо, босс. Или кем там он еще мог быть.
— Я в очередной раз повторяю, я не знаю, кто вы, какого… вам надо от меня. Это вообще какая-то ошибка! Вы с кем-то меня перепутали! — прямо в глаза уверенно посмотрел ему Матвей.
— Ошибка, значит, — поджал зло губы мужчина. — А пятнадцать лямов долга — тоже, выходит, ошибка?!
Матвей присвистнул.
— Ничего себе, цифры! Ничего правдоподобнее придумать не могли?!
— За базаром следи! — рявкнул собеседник. — Мы тут немного последили за твоим домом… Знаешь, даже интересно стало. У тебя и жена, и любовниц — обе беременные и общаются как подружки, — он гоготнул, видимо, неправильно истолковав роль Маши в их жизни. — Ну ты, мужик, даешь! А кого ты меньше любишь? Кем сможешь пожертвовать, чтобы спасти свою шкуру? — он вплотную приблизился к Матвею и сверху заглянул в его лицо.
По спине пленника пробежала ледяная волна. Они следят за Аней и Машей! Решили использовать их, чтобы он отдал им какой-то немыслимый долг, о котором он и в помине ничего не знал! Но… нельзя допустить, чтобы они приблизились к его жене, детям и суррогатной матери!
— Я понял, чего вы хотите, но у меня нет таких денег! — он мрачно ответил на цепляющий взгляд.
— Но когда ты играл в казино, они ж были! — сощурился тот.
— Я. Не. Играю! — четко ответил Матвей.
Впервые в глазам мужчины мелькнуло сомнение — настолько невозмутимо и уверенно ответил пленник. Но на место секундной растерянности моментально вернулась былая жесткая ирония.
— Конечно! А деньги в моем казино просадил святой дух! Ты обещал, что через два месяца все отдашь! Но не управился! И кто теперь за тебя будет рассчитываться? Любимая женушка? А может, любовница? Мать?.. — он как-то зло протянул последнее слово, будто часть матерка…
Матвей прикрыл глаза, пытаясь справиться с паникой, накрывшей его душной волной.
— У вас должно быть что-то, подтверждающее, что я должен вам! Договор, запись с камер… Расписка, в конце концов! — он в отчаянии пытался призвать рациональность себе на помощь.
— Ну вот видишь, воспоминания начинают оживать, ты сам себя подставляешь! — хмыкнул похититель. — Хлыст! — громко позвал он дежурившего у входа охранника. — Принеси мой кейс, — велел он, когда бритоголовый, сгибая свой немалый рост в дверях, подошел вплотную к ним.
Охранник вышел и вернулся минут через десять, которые мужчины провели в тишине.
Щелкнув неожиданно громкими замками кейса, мужчина достал из его недр какую-то ксерокопию.
— На, если память подводит! Только со мной и моими ребятами вся амнезия с легкостью испарится! — презрительно хмыкнул он и швырнул листок Матвею на колени.
Это была расписка. Написанная коряво, будто тот, кто писал ее, торопился или был в предобморочном состоянии. От страха? От алкоголя? От сердечного приступа?..
Вчитываясь в неровные строки, Матвей все больше холодел. Судя по этой записке, он обязался отдать за два месяца вышеупомянутую сумму гражданину Суркову (видимо, тому, который сидел напротив). Подпись стояла за директором его, Матвея, фирмы. Что за черт?!
— Но это даже не мой почерк! — пленник растерянно помахал ксерокопией.
— Ну конечно, под кайфом почерк немного может измениться, — хохотнул собеседник.
— Какая-то нелепость! — выдохнул с шумом Матвей. — Я понятия не имею об этом долге! Вы же видите меня! Расписка в вашем присутствии писалась? Если да, то вы должны были запомнить человека, задолжавшую вам такую сумму!
— А мне плевать! Я не запоминаю всех торчков, которые могут, не задумываясь, заложить даже утробу своей родной матери! — опять этот злой блеск в глазах. — Директор этой фирмы ты? Ты! Вот, по всему и выходит, что ты мне и должен!
— Но!..
— А чтобы освежить твою память, — повысил голос мужчина, начиная движение к двери. — Хлыст сегодня разомнется с тобой, вместо тренажерки.
После этих слов он вышел, а в комнату вошло трое. Отстегнув Матвея от трубы, они потащили мужчину куда-то по узким влажным коридорам. Доказывать что-то этим цепным псам было бесполезно, поэтому пленник молчал.
Через пару крутых поворотов его ослепил яркий свет. Один из этих шкафов, круто развернувшись, расстегнул наручники, содрал с Матвея рубашку, оставив его по пояс голым. Наконец сфокусировав взгляд, пленник увидел перед собой… ринг.