— Все верно, — вздохнул Матвей.
— Она так и не приняла решение? — сочувственно посмотрел на него зам, правильно поняв причину его унылого настроения.
— Нет. Я и не спрашиваю. Скажет, когда примет решится окончательно.
— Но… Матвей, время поджимает! Совсем скоро начнется серьезная подготовка и само участие…
— Я все понимаю, — отмахнулся начальник. — Но и на нее давить не хочу. Я прекрасно понимаю ее страх. Однажды она уже доверилась, а потом ее предали. И сейчас работа — это то единственное, что точно и безоговорочно будет в ее собственном завтра, так сказать, оплот надежности и гарант ее спокойствия, к которому она так долго шла. И тут появляюсь я и заставляю ее выбирать. А выбирать из чего? Из смутного будущего со мной и уверенностью в завтрашнем дне! Пойми, Аня привыкла рассчитывать только на себя, и ей сейчас нелегко…
— Как и тебе, — заметил Костя, покручивая в руке карандаш, взятый со стола. — Ты ей не объяснял этого? Что каждый день с тебя требуют движения в этом направлении, инвесторы тюкают по темечку, заставляя ускориться, рабочие шепчутся, ожидая, когда им дашь команду "Фас"! Это тоже серьезно… И если, не дай бог, что-то пойдет не так… Мужик, мы нехило влипнем, — посмотрел друг на Матвея.
— Понимаю. Давай доживем до понедельника. Завтра мы идем к маме да и входные планировали провести вместе. Может, что и решится.
— Будем надеяться, — вздохнул Костя.
Ему было отчасти жаль друга, что он попал в такую ситуацию: сейчас он был в зоне колоссальной ответственности, напряжение в фирме было едва ли не физически ощутимым… И проблема с девушкой все только еще больше усложняла.
С другой стороны, Костя еще ни разу не видел, как его друг так самозабвенно забывал обо всем и вся от чувств (слово " любовь " у Кости вызывало чуть ли не изжогу, поэтому даже в мыслях он не допускал его упоминания), что не могло не отзываться легкой завистью, изредка дразняще помахивая перед его лицом счастливой улыбкой Матвея.
— Ладно, Костян, по коням — и домой! — велел шеф и поднялся из-за стола, распрямляя затекшую спину.
— Ты меня не подбросишь? — спросил Костя. — Я машину свою сегодня на геометрию отогнал.
— Что такое? Серьезное?
— Нет, думаю, — пожал плечами друг. — Стала вправо утягивать. На скорости сильно заметно. Сдал от греха подальше.
— А в какую мастерскую? На Матросской?
— Нет, на Малышева, — ответил Костя, выходя из кабинета вперед Матвея.
— У меня такая же гадость была. Потом и по городу со временем нырять стала. Я к ребятам на Матросской завез. В тот же день отдали обратно, с тех пор все нормально было. Я и все свои машины туда на диагностику теперь гоняю.
— Зачем? Ты же не ездишь на них! Привык на своей спортивной табуретке, — Костя не разделял любовь друга к спортивным машинам и всегда скептически относился к его выбору.
— Одной машиной теперь пользуется Аня, — ответил Матвей, входя в лифт и нажимая нулевой этаж, где располагалась парковка. — И мне спокойнее, что я всю машину проверил.
— Ну если только, — пробормотал Костя.
Они спустились и вышли на парковке, где сейчас стояло только несколько машин. Время позднее, и в офисном здании оставалось не больше десятка трудоголиков, позабывших о времени.
— Смотри, — показал Костя куда-то за спину друга. — Такая же машина!
Матвей обернулся и в нескольких шагах от себя увидел близнеца своей ласточки. Что было еще интересней, номера машин практически совпадали, только у машины Матвея в середине была цифра 9, а у ее двойняшки — 6!
— Надо же! — присвистнул, подкалывая, Костя. — У нас появился еще один любитель кухонного гарнитура на колесах! Мама дорогая, скоро рояли станут по дорогам кататься!
— Я смотрю, ты прямо-таки желаешь прогуляться пешком по вечернему городу, — не глядя на его, заметил Матвей.
— Все, затухаю, — буркнул тут же Костя, моментально поумерив свой пыл.
Они сели в машину и стали выезжать с парковки. У самого шлагбаума Матвей притормозил, чтобы поздороваться с охранником. Но того, вопреки многолетней службе, не оказалось на месте, и шлагбаум стоял, поднятый вверх. Впервые за въездом никто не следил. Мужчина нахмурился.
— Поехали, Матюха! — подогнал его друг.
Пытаясь не обращать внимание на неприятное чувство, Матвей проехал под отключенным заграждением стоянки.
И тут им вслед раздался оглушительный взрыв! Стекла в машине жалобно звякнули, но устояли, а со стоянки повалил густой и вонючий черный дым.