Ого, подумал Торн…
Миссис Стелла улыбнулась:
– Тут мы с тобой легко сойдемся: ведь я тоже не люблю, когда меня носят на руках.
И они, взявшись за руки, удалились в комнату для прислуги. Торн, нахмурившись, глядел им вслед. Приходилось признать, что повадка у дочки Уилла необычайная – ни дать ни взять восьмидесятилетняя вдовствующая герцогиня, не меньше!
Да будь он проклят, если отправит Роуз одну на корабле в далекую Америку! В свое время отец, убедившись, что его адвокат нечист на руку, безжалостно уволил его и сам стал заботиться о потомках. Так что если уж заморская тетушка и впрямь хочет забрать к себе Роуз, то пусть сама за ней и приезжает!
Однако что он станет делать с малышкой до приезда заморской тетушки? Даже если он подыщет ей воспитательницу, его ждет масса проблем. Ведь Роуз не может жить с ним в его доме, какой бы малюткой она ни была, и вообще…
Нет, это немыслимо в силу многих причин!
Торн вновь уселся за письменный стол и невидящим взглядом уставился на эскиз резиновой ленты. Увы. Никакая работа теперь не могла отвлечь его от мыслей о Роуз. Наконец он понял, что лучшим решением будет поручить ее заботам его мачехи, Элеанор. Ибо даже если в высшем свете пойдут разговоры о том, что Вилльерз прижил очередного бастарда, Элеанор плевать на это хотела…
Он сможет попросить ее об этом лично: у него хватит времени заехать в отцовскую городскую резиденцию, после чего он вполне поспеет на ужин к Вэндеру. А поскольку он засел за работу тотчас, как вернулся с верховой прогулки, и от него несло лошадиным потом, то он направился прямо к себе в спальню и вызвал камердинера.
Через час, приняв ванну, он надел элегантный сюртук, достойный самого герцога Вилльерза. И, ей-богу, на его выбор никоим образом не повлияла брезгливо оттопыренная губа леди Ксенобии при первом их знакомстве!
Но даже беглая мысль о ней породила новый, совершенно неожиданный приступ неконтролируемого желания. Черт подери, эта женщина – дочь маркиза! В свое время, когда он вошел в возраст, отец строго-настрого наказал ему и думать не сметь о женщинах высоких сословий. Кошке, мол, не позволено смотреть на короля, а бастарду – на маркизову дочку…
Да он на нее, собственно, и не очень-то смотрел.
А вот она смотрела на него. И весьма внимательно…
Глава 6
Торн спустился вниз – ему непременно нужно было проверить, как идут дела у миссис Стеллы, а еще послать камердинера за судебным приставом. Ему необходим был человек, который докопался бы то того, что на самом деле стряслось с Уиллом, и помог ему понять, куда делись пожитки его малютки…
Выяснилось, что его маленькую подопечную уже искупали и накормили, и теперь она сладко спит в детской – в той самой комнате, которой он до сих пор тщательно избегал.
– Мне удалось отыскать для нее маленькое черное платьице – всего пару складок пришлось заложить, – отрапортовала миссис Стелла. – Я сняла с нее мерки и уже заказала для малышки одежду, которую пришлют в течение недели. Вам как можно скорее нужно нанять для нее воспитательницу, мистер Дотри. Ну и няню, разумеется…
– Может быть, вы сами подберете ей няню, миссис Стелла? И непременно скажите в агентстве, что я лично буду беседовать с каждой кандидаткой. Но завтра я занят – мне придется забрать Роуз с собой в Старберри-Корт. А где Иффли?
Миссис Стелла поджала губы.
– Мистер Иффли с появлением девочки пришел в полнейшее… ну, скажем, смятение. И я не желаю говорить о том, где он сейчас находится…
Тысяча чертей… Торн подумал, что в агентстве стоило бы подыскать и воспитателя для дворецкого.
– Как только он появится, попроси Фреда прислать его ко мне в библиотеку.
Как Торн, впрочем, и ожидал, дворецкий паковал свои пожитки.
– Довольно я поступался своими принципами, сэр. – От кислого тона Иффли молоко тотчас свернулось бы. – По здравом размышлении я пришел к выводу, что не так уж и важно, ваше ли это дитя, что спит наверху, или чье-то еще… Как бы там ни было, вы оба очутитесь в центре скандала, и дурная слава выйдет далеко за пределы этих стен!
Торн с трудом удержался от желания пересчитать зубы этому высокомерному ослу. Впрочем, Иффли не ждал ответа от господина и продолжал:
– Я из той породы, сэр, что ревностно блюдет и хранит достоинство господ. Взяв в руки это ужасное письмо, я поступился собственными принципами – я не стыжусь говорить об этом, ибо к себе самому отношусь столь же строго. И мой позор не подлежит сомнению!
Он всплеснул руками и возвел глаза к небу с выражением предсмертной тоски.
Торн вдруг перестал сердиться – происходящее уже начинало его развлекать. Не так уж часто смотришь совершенно бесплатное шоу, разыгранное перед одним-единственным зрителем…