– Полагаешь, я слишком строг? – фыркнул Вэндер. – Но ведь тебе придется жить с женщиной…
– Твоя правда, – отвечал Торн, – но я точно так же живу со своим дворецким. И какова тут разница? За исключением того, что с Иффли мне не приходится делить ложе. Летиция станет матерью моих детей и, на мой взгляд, обладает всеми статями, чтобы их прекрасно выкормить. Впервые я увидел ее на Круглом пруду в Кенгсингтон-Гарденс – она наблюдала, как мальчишки запускают игрушечные кораблики.
Его будущая невеста наверняка не одобрила бы этого сравнения, но тогда она показалась Торну необычайно похожей на бездомную собаку, которая с радостью последует за новым хозяином в обмен на малую толику доброты… Это казалось совершенным абсурдом – ведь она была красива, словно дикая роза, с роскошными волосами, достойными боттичеллиевского ангела. И должна была бы быть уверена в своей безраздельной власти над мужчинами – но все же в глазах ее, казалось, навек застыло выражение отчаяния, словно она молила о спасении.
В его понимании это будет честная сделка. Ее красота в обмен на защиту с его стороны.
– И ты намерен покинуть свою жену в этой твоей новой усадьбе с кучей детишек?
– Не вижу причин жить с ней в Старберри-Корт.
Отец Торна научил сына не многому – пожалуй, лишь фехтовать. Торн намеревался стать точно таким же отцом, а для этого вовсе не обязательно было жить с супругой под одной крышей.
– И все же задача матери – не просто кормить свое потомство, – возразил Вэндер. – Слышал я, ученые утверждают, что дитя наследует интеллект поровну от обоих родителей.
Торн лишь непонимающе взглянул на друга. Его дети будут его детьми, точно так же, как дети его отца – плоть от плоти герцога. Он и герцог Вилльерз были словно изваяны из одной глыбы мрамора. И дело тут было вовсе не в седой прядке в волосах, появившейся у обоих в возрасте девятнадцати лет. Их роднила и форма нижней челюсти, и то, как они вели финансовые дела – даже дышали они с отцом, кажется, в унисон…
Ну а если требовались еще доказательства, то пожалуйста: герцог нажил детишек с пятью разными женщинами, и все они, вне зависимости от пола, были маленькими копиями батюшки.
– Разумеется, я буду только рад, если дети пойдут наружностью в мать, – прибавил Торн, криво усмехнувшись.
– Черт тебя подери, Торн! – поморщился Вэндер. – Сдается, ты воспитаешь бедных малюток, словно стаю волчат!
Торн осклабился:
– Лучше сам найди себе невесту! Не хочешь же ты, чтоб твои волчата оказались слабаками против моих, а?
– Я покуда не встретил своей женщины… – Вэндер сделал глоток бренди и откинулся на спинку стула. Торн в отличие от друга никогда не сидел в кресле развалясь. Это существенно ослабило бы его позицию: в случае если понадобилось бы отразить неожиданный удар, он потерял бы драгоценные секунды…
– Так почему бы тебе не попросить Элеанор подобрать тебе подходящую кандидатуру? – спросил Торн.
Его мачеха, герцогиня Вилльерз, была знакома в высшем свете со всеми достойными девушками на выданье. Более того, она была прирожденным стратегом и счастлива была бы обеспечить достойное будущее герцогства Пиндар.
Однако Вэндер отрицательно покачал головой:
– Я желаю того, что имеет твой отец.
– О чем это ты?
– Ты знаешь, о чем я.
– Ты хочешь Элеанор?
Торн, честно говоря, был обескуражен. Мачеха его была необычайно красива, образованна… а еще она всем сердцем любила его отца. Ее вовсе не интересовали молодые мужчины, да и мужчины вообще – за исключением обожаемого супруга.
Он метнул на Вэндера взор из разряда тех, которыми одаривал карманников, прежде чем пересчитать им зубы.
– Руки прочь от моей мачехи! Вот уж никак не подозревал за тобой подобных наклонностей…
– Видел бы ты свое лицо! – Вэндера буквально распирало от сдерживаемого смеха. Наконец, совладав с собой, он сказал: – Твоя мачеха изумительная женщина. Но я вовсе не претендую на нее, идиот! Я желаю, чтобы в моем браке все было так же, как у них с твоим отцом! В этом смысле я и вправду хочу того, что имеет Вилльерз. – Он снова сделал порядочный глоток из бокала. – И черт меня побери, если я удовольствуюсь меньшим!
– Вот уж не сказал бы, что тот брак, к которому стремлюсь я, – это меньшее! – возразил Торн. – Просто он… ну, совсем иной. Жизнь моего отца неразрывно связана с Элеанор, так же как ее жизнь – с ним. Они дышат друг другом – однако я не вижу в этом причин для нас с тобой пересматривать свои привычки в отношении слабого пола! Взять хоть тебя: ты вечно объезжаешь своих лошадей, вечно пропадаешь на соревнованиях по стипль-чезу [1]. Мне нетрудно вообразить тебя женатым – но представить себе, что супруга стала для тебя центром Вселенной… нет уж, уволь!