Да.
Но я не хотел впутывать Коуди.
Потянувшись к ручке дверцы, я заметил свет на снегу. Это фары. Приближался автомобиль.
— Пригнись, — сказал я, и мы оба скользнули вперед на сиденьях.
— Господи! — прошептал Брайен. — Что мы скажем, если это копы?
— Если они нас не увидят, нам не придется ничего говорить.
— Я хорошо известен в этом городе, Джек, — заныл Брайен. — У меня много друзей и много врагов. Если меня здесь застукают, это наверняка попадет в газеты.
— Знаю. Не забывай, на кого я работаю.
— Да, но…
— Но что? — рявкнул я на него. — Ты важнее? Ты получаешь больше денег?
— Честно говоря, и то, и то, — сказал Брайен. — Но я также не смогу помочь тебе и Мелиссе.
Приятная отговорка, подумал я.
Я держал голову достаточно высоко, чтобы видеть щель между верхом рулевого колеса и щитком управления. Мне внезапно пришло в голову: как бы не вышло так, что мой джип окажется единственным автомобилем на улице, не занесенным снегом, и будет бросаться в глаза. Однако, к счастью, снегопад усиливался. Снежинки прилипали к стеклу и покрывали капот. Так что мой джип был в снегу минимум в дюйм толщиной.
Появилась приближающаяся машина и развернулась позади «хаммера», держа фары включенными. Это была более старая модель четырехдверного седана — явно не полицейский автомобиль. Такого рода американскую классику предпочитали некоторые латиносы. Три дверцы открылись одновременно, и зажегся верхний свет. На пассажирском сиденье был Гэрретт. Водитель и человек на заднем сиденье были мексиканцами в просторных пальто, брюках и больших ботинках без шнурков.
— Гэрретт и гангстеры, — шепнул я Брайену. — Они вернулись за Луисом.
— Они видели нас?
— Еще нет.
Кольт лежал на сиденье у моего бедра, и я пополз рукой по обивке, пока не нащупал деревянную рукоятку. Я открыл свое окошко, так что мог слышать их.
Водитель и Гэрретт побежали туда, где лежал Луис.
— Вставай, так тебя перетак! — крикнул водитель, пнув Луиса башмаком.
Гангстер с заднего сиденья стоял на стреме рядом с машиной. Он держал руки в карманах, и я инстинктивно подумал, что у него есть оружие. Его глаза скользнули по моему джипу. Лицо было бесстрастным, напоминая сковородку с грязными пятнами.
Гэрретт и водитель поставили Луиса на ноги, положили его руки к себе на плечи и повели к автомобилю. Мне показалось, будто я вижу, как ноги Луиса двигаются сами по себе, но я не мог быть уверен. Когда они опускали его на заднее сиденье, я видел кровь на его лице и одежде при верхнем свете. У меня сложилось впечатление, что он жив — но едва.
Я также видел лицо Гэрретта, искаженное гневом. Он сказал что-то о пейнтбольном ружье, и гангстер с заднего сиденья отошел от машины, отыскал ружье на лужайке и принес его. Значит, это были они.
— О'кей, — сказал Гэрретт, захлопнув заднюю дверцу и отойдя.
Водитель и второй гангстер вскочили в автомобиль. Гэрретт направился к своему «хаммеру» с ключами в руке.
Потянувшись к дверной ручке, он внезапно застыл и повернулся в нашу сторону, прищурившись.
— О нет! — прошептал я.
— Что?
— Думаю, он видит нас. — Я поднял кольт и положил его на колени. Но я забыл, одинарного он или двойного действия. Должен ли я взвести курок или просто нажать на спуск?
Седан медленно повернулся в снегу и двинулся по улице в обратном направлении. Его задние огни казались розовыми при падающем снеге.
Гэрретт все еще стоял у дверцы своего «хаммера». Я понимал, как работают его мысли, когда он посмотрел через плечо на удаляющихся друзей и снова на мой джип. Он остался без поддержки и потому не чувствовал себя в безопасности. Я снова подумал о моей машине, стоящей у обочины и не так сильно покрытой снегом, как другие автомобили на улице. Обратил ли Гэрретт раньше внимание на мою машину? Видел ли он джип на моей подъездной аллее?
Гэрретт двинулся к нам в темноте посреди улицы, как стрелок из вестерна. До джипа оставалось двадцать ярдов. Одной рукой он искал что-то за спиной, видимо, заткнутое за пояс, а другой открыл и поднял сотовый телефон. Я видел, как свет телефона играет на его красивом лице. Вероятно, отзывает седан назад, подумал я.