— Это началось через год после нашего приезда. Мне было одиннадцать с половиной. Сначала все происходило как бы случайно. При встрече лорд сжимал мне плечо, гладил по голове. Потом стал опрокидывать меня на землю, в лесу. Он… трогал меня… за всякие места.
Аня молча кивала, не желая прерывать потока слов.
— После нескольких по-настоящему неприятных случаев я стала защищаться. Лорд пригрозил уволить маму и выгнать нас из дома, если я не стану делать того, что он хочет. И я испугалась. Я знала, что означает для нас мамина работа. Где мы станем жить, если нам придется уехать?
— И ты ничего не сказала маме? — решилась спросить Аня.
— Я боялась… Боялась его… того, что он может с нами сделать. Он был влиятельным человеком, а мы бедны.
— Кей, дорогая, — пробормотала Аня, — сколько же тебе пришлось пережить.
— Это было ужасно. Со временем лорд позволял себе все больше и больше. Я пыталась сопротивляться, но он был силен и настойчив. Мне не исполнилось и двенадцати, когда он… когда он сделал то, чего хотел. — Кей снова замолчала и отпила чаю. — Потом это повторялось еще несколько раз. Когда у меня не наступила менструация, я поняла, что случилось то, чего я боялась.
— И тогда ты рассказала маме?
— Да. У меня не было выбора. Мой рассказ потряс ее. Она рассвирепела, сказала, что подаст в суд, наймет в Эдинбурге адвоката. Сначала лорд все отрицал, но в поместье не было других мужчин, кроме двух престарелых садовников, а место было уединенным.
— И твоя мать пошла в полицию.
— Нет, не пошла. Лорд предложил ей… сделку. Он сказал, что пошлет нас к доктору в Эдинбург, и тот сделает мне операцию, за которую он заплатит. Лорд предложил ей трехмесячное пособие с условием, что мы уедем. Немедленно.
— И что? Твоя мать согласилась?
— Нет. Она поняла, что у нее все козыри на руках. Его светлость заседал в Палате лордов в Лондоне. Они с женой вращались в высших сферах, и он не хотел скандала. Поняв это, мама сделала ответный ход. Она потребовала, — Кей перевела дыхание, — миллион фунтов стерлингов…
Аня ошарашенно смотрела на Кей и на какой-то момент лишилась дара речи. Наконец она проговорила:
— Элис получила эту сумму?
— Нет. Она запросила так много, потому что знала, лорд будет торговаться, а ей нужна была свобода маневра. В конце концов они сошлись на ста тысячах фунтов.
— Боже мой!
Кей слабо улыбнулась:
— Мама не уехала, пока не получила всей суммы. Потом мы собрали вещи и отправились в Эдинбург, где мама сняла для нас маленькую квартирку.
В саду все замерло. Умолкло даже щебетанье птиц.
— Деньги пошли на твое образование, так распорядилась ими Элис, я угадала?
— Да, и на образование Санди. На оплату колледжа Харрогейт и вашей школы в Париже. А остаток мама положила на счет в банке, эти деньги помогли мне начать собственное дело.
— Элис была мудрой женщиной, Кей, очень мудрой, и во всем остальном тоже. Но ты ничего не сказала про аборт. Его плохо сделали?
— Не знаю. Это меня и беспокоит. У меня было сильное кровотечение, и несколько дней я ужасно мучилась от боли. Что, если врач что-нибудь мне повредил?
— Вполне возможно, но мне кажется, ты бы об этом знала. А после… все было в порядке?
— Да, но я не уверена, что это о чем-то говорит.
Аня поднялась, подошла к ней и обняла. Кей прижалась к Ане, спрятала лицо у нее на груди и начала всхлипывать. Аня нежно гладила ее по голове, и понемногу Кей затихла.
Через несколько секунд Аня осторожно спросила:
— Иан не знает об этом, да? Ты никогда ему об этом не рассказывала?
— Как я могла? — прошептала Кей. — Он ничего не знает о моем прошлом. Моя мать создала меня заново, а деньги позволили ей приобрести необходимые документы. Иан умрет, если узнает, что я родилась в трущобах. И конечно, потребует развода, в этом я не сомневаюсь.
— Напрасно, Кей. Люди многое могут понять.
— Я не хочу рисковать.
— Кей, дорогая, слова — слабое утешение, — тихо начала Аня. — Сказать, что я сожалею о том, что с тобой случилось, значит ничего не сказать. Боль, которую я испытываю, не передать словами. Ты была совсем маленькой девочкой… — Анин голос дрогнул от волнения, она не могла продолжать.
— Я жила в страхе и с раннего детства училась мечтать. Я умела забывать о невзгодах и думать о лучшем.
— Ты преодолела все трудности, — сказала Аня, возвращаясь на место. На ее глазах еще блестели слезы. — Ты храбрая и сильная, и я горжусь тобой. Я хочу, чтобы ты знала: ты всегда можешь на меня рассчитывать.
— Спасибо, Аня, — растроганно проговорила Кей. — Вы мой единственный настоящий друг.