Именно из-за этих очков Нина Захаровна и не узнала свою дочь, когда они ввалились к ней в кабинет, в котором она беседовала с несколькими врачами. Сергей чуть ли не строевым шагом прошел от порога до её стола, прытко опустился на одно колено и торжественным голосом сказал:
– Нина Захаровна, я тот самый Сергей Чистяков, который звонил вам вчера вечером. Я люблю вашу дочь больше жизни и прошу у вас её руки. Поверьте, дороже неё у меня нет никого на свете и ради Юлечки я действительно готов умереть.
Только теперь Нина Захаровна узнала в сексапильной красотке, одетой в очень нарядный, элегантный и одновременно строгий тёмно-синий костюм, свою дочь. Она встала из-за стола, подошла к Сергею, взяла из его рук розы и воскликнула:
– Серёженька, зачем же умирать! Я хочу чтобы вы с Юлей жили долго и счастливо! Мальчик мой, дай я тебя поцелую. Деточки, милые мои, как же я рада.
Сергей вскочил на ноги и она расцеловала его и дочь. Юля, обнимая и целуя мать, воскликнула:
– Мамуля, поедем прямо сейчас к папе! Серёже нужно с ним срочно поговорить.
– Ой, доченька, я не могу, у меня совещание. – Расстроено сказала Нина Захаровна, но её сотрудницы стали наперебой говорить, что они и сами со всем прекрасно разберутся.
Отец Юли, который остался очень доволен своим будущим зятем не смотря на его серёжку в ухе, не смог покинуть своего рабочего места, но пообещал, что ровно в семь часов вечера будет дома. Они отвезли Нину Захаровну, пораженную щедростью своего будущего зятя, домой и Сергей, который уже был в их квартире не раз, заторопился на съёмную квартиру, сославшись на то, что Юле нужно обязательно сделать причёску. Он действительно отвёз девушку в парикмахерскую, а сам, вернувшись домой, тотчас принялся менять в двери замок, чтобы исключить даже малейшую возможность несанкционированного вторжения в квартиру. Покончив с этим хлопотным делом, он сразу же принялся гладить белый, с жемчугом, костюм Юли. Парикмахерская была неподалёку и вскоре они, съев по паре бутербродов с чёрной икрой, стали одеваться. Перед выездом они позвонили Юле домой и когда подъезжали к нему, то полковник Романов, одетый в строгий чёрный костюм, стоял вместе с женой возле подъезда.
Сергей подкатил к ним чуть ли не вплотную, быстро вышел из машины, улыбнулся родителям Юли и прежде, чем подойти к ним, открыл дверцу "Форда" и помог девушке выйти. Его девушка в роскошном белом костюме от Юдашкина, расшитого натуральным речным жемчугом, выглядела настоящей невестой. Сергей тоже был в чёрном, но только смокинге. Он взял с собой в прошлое всего два костюма, но зато самые дорогие и стильные. Юля и Нина Захаровна сели сзади, а Дмитрий Иванович сел рядом с ним и как только они отъехали от дома, строго спросил:
– Сергей, мне хотелось бы знать, кто ты такой? Откуда у тебя такие деньги, чтобы не только купить ей такую иномарку, ведь это "Форд Мустанг Босс" одного цеховика по имени Игорь Ким, который он хотел продать за сорок тысяч рублей, но, говорят, сбросил цену до тридцати пяти, да, ещё и обвешать Юлю бриллиантами. Я не большой специалист в этом вопросе, но уверен, что один её перстень стоит раза в три дороже. Ты что же, парень, какой-то подпольный миллионер? Неужели ты думаешь, что я выдам свою дочь замуж за такого типа?
– Папа, ты совершенно не знаешь Серёжу, а уже говоришь о нём такие слова! – Возмущённо воскликнула Юля – Серёжа к твоему сведению бывший пограничник и он воевал, сражался с ваххабитами и был тяжело ранен в бою. У него знаешь какой шрам на ноге? У него есть боевые награды, поэтому не смей о нём так говорить, а о себе он тебе всё расскажет, как только мы приедем из ресторана в ту квартиру, где мы с ним живём.
Дмитрий Иванович воскликнул вслед за дочерью:
– Юлечка, родная моя, именно этого я и хочу, познакомиться с твоим женихом поближе. Награды наградами, но мне не хотелось бы защёлкнуть на его руках браслеты, если он зарабатывает деньги нечестным образом.
Сергей усмехнулся и ответил:
– Папа, давайте поговорим об этом после ресторана. Поверьте, я честный человек и уж перед кем-кем, а перед вами я буду предельно честен и если это потребуется, выверну всю свою душу наизнанку, ни о чём не утаю. Сейчас же я хочу сделать только одно, отпраздновать свою встречу с Юлей и знакомство с вами. Обо всём остальном мы поговорим позднее и это будет очень серьёзный, долгий и обстоятельный разговор.
Дмитрий Иванович улыбнулся и ответил:
– Я всегда мечтал иметь сына, Сергей, но так уж случилось, что у меня есть только дочь. Хорошо, парень, раз ты хочешь называть меня отцом и тебе действительно нечего скрывать от меня, то тогда давай сразу перейдём на ты, сынок, и называй меня, пожалуйста, батей, как я называл когда-то своего отца.
– Договорились, батя. – Широко улыбаясь ответил Сергей и тут же стал напевать – Комбат, батяня комбат…
Пока они ехали почти от вокзала до ресторана "Машук", Сергей успел пропеть эту песню до самого конца и когда они выходили из машины, Нина Захаровна восхищённо воскликнула:
– Серёжа, ты замечательно поёшь!
Сергей и Юля громко расхохотались и девушка сказала, целуя мать в щёку накрашенными губами, которые, тем не менее не испачкали помадой её лица:
– Мамочка, поэтому Серёжа и пригласил вас в ресторан!
В это вечер ужин в ресторане прошел по совсем иному сценарию. Когда они съели первое и музыканты заиграли вальс, Сергей и Юля танцевали вместе с Дмитрием Ивановичем и Ниной Захаровной, ну, а после этого последовал почти часовой концерт Сергей, которой он закончил песней Мика Джагера. Они поужинали, выпив две бутылки французского шампанского, которые Сергей притащил с собой и в половине одиннадцатого поехали к ним на квартиру. Вот там-то и началось самое интересное. Едва только Дмитрий Иванович увидел плазменный телевизор "Филипс", он затряс головой и воскликнул: