Профессор медленно выдохнул. Ему было плохо, очень плохо. Его сердце разрывалось.
Отвратительные, отвратительные…
Он посмотрел на девушку.
— Я всегда был честным человеком. Я честно работал, честно говорил, что думаю, хотя иногда мне приходилось смягчать выражения. Я был честным, но всё равно попал сюда. Почему?
Девушка пожала плечами.
— Может, вы не всегда были честным. Например, с самим собой.
Пратап вздрогнул. Посмотрел на парочку. Снова на девушку.
Надо было принять решение, от которого зависела его жизнь.
Кусты зашуршали. Вильям и Макс повернулись: к ним вышел профессор.
— Намасте́. Почувствовал, костром пахнет, — пробормотал он и сел к ним.
Эти двое не были ни удивлены, ни напуганы. Равнодушны.
— Я очень устал, — произнёс Пратап. — Если вы сумели стащить еды, не поделитесь ею со мной?
Макс подал лепёшку. Она возникла будто бы из ниоткуда.
— Угощайтесь, док!
— Спасибо. — Пратап вцепился зубами в лепёшку. Почему-то на вкус как картон.
Макс и Вильям почему-то начали говорить об охоте на волков. Вильям настаивал на том, что это нормальное явление, а Макс контраргументировал, что это вмешательство в природные системы. Выглядело всё нереально.
— А вот мне интересно, — медленно произнес профессор, — вы бы меня сдали целикового? Или по частям?
Вильям и Макс посмотрели на него. Они изобразили удивление.
— Что с вами, док? — спросил Вильям.
— Я решил быть честным, — ответил профессор костру. — Я не хочу жениться. Я даже особо не видел эту женщину, мне всё равно на неё.
Макс хмыкнул:
— Понятно.
Профессор вздохнул.
— И не надо меня ни к чему принуждать, заставлять, ломать. Я сам всё сделаю. Я тоже хочу уничтожить половину человечества. Люди глупы, злы и неблагодарны.
Он посмотрел на них. Макс улыбался во все зубы, Вильям сдержанно кивнул.
Пратап не выдержал и расхохотался. Смеялся он очень редко, максимум улыбался, а тут прям как прорвало. Хохотал и хохотал.
— Так и знал! Я так и знал! Вы — подделка! Лучший способ узнать человека — отправиться с ним в нелёгкое путешествие, и этих двоих я уже узнал. И Макс точно не стал бы называть меня доком, он не американец. Так что вы всего лишь симуляция, а я попал в какую-то ловушку.
На этот раз улыбнулись оба из парочки.
— Испытание пройдено, — хором сказали они.
Профессор очнулся в камере, из которой они втроём так и не выбрались. Во рту было сухо и гарько, сам он чувствовал себя пыльным. Вильям и Макс были в отключке. Они выглядели как сломанные игрушки. Интересно, они тоже пытаются отличить реальность от выдумки? Пратап нащупал влажную замёрзшую руку Макса и сжал её. Парень улыбнулся откуда-то из другого измерения.
Кажется, механический бог так просто их не отпустит.
Бог из машины
Пожалуй, все слишком быстро произошло. Северяне, которые добрались до новых земель, принесли не только и не столько пользу, сколько своё мировоззрение, культуру и религию. К тому же, несмотря на то, что краснолюды были в разы более развиты интеллектуально и образованы, чем северные великаны, те их ни во что не ставили, считая коренных жителей западного континента слабаками, пригодными разве что прислуживать. Себя же прибывшие в чужой край считали детьми богов. Что еще больше расширяло пропасть между двумя народами.
Спустя примерно сотню лет, прибывшие ассимилировали с местными, но при этом безвозвратно изменив культуру и религию нового континента. Теперь это была достаточно уникальная народность. Что-то осталось от северян, что-то от коренных жителей. Единственное в чем оба народа сошлись, это достаточно кровавые ритуалы посвящённые богам.
Шалва Малик, был третьим сыном, третьего сына, что уже по рождению определяло его как жертвенного агнца, предназначенного для удовлетворения потребностей Одинцкоактля главного в пантеоне краснолюдов. И по достижению трёх лет, он должен был быть сброшен в Великий Каньон. Это, по верованиям народа, были врата Подземного мира, где жил гонец высших. Он должен принять жертву и доставить её на вершину Божественной горы, у подножия которой как раз и расположилась пропасть для даров Высшим.
Не смотря на высокое развитие науки и естествознания, люди западного континента, все ещё верили в Высшие Силы. И старались соблюдать все традиции уходящие корнями в древние времена. Потому, когда мальчику исполнилось три года, процессия жрецов Божественного пантеона, торжественно прошествовала к каньону. Прочитав коллективную молитву с просьбой о процветании и мире, верховный жрец сбросил кричащего ребёнка в пропасть…