— Я готов сделать все необходимое, чтобы республиканцы выдвинули на пост президента самого популярного и самого достойного человека.
Чертовски хотелось бы знать, кого Дик Никсон имел в виду? Некоторое время спустя последовало еще заявление:
— Я заявляю — раньше я этого не говорил, — что принесу любую жертву ради этого.
Вот поистине мужественные слова! Какие перемены в Никсоне! Но в чью же все-таки пользу собирался он отказаться от притязаний на участие в предвыборной гонке? Кого считал самым сильным, самым популярным, самым достойным человеком среди республиканцев? Рокфеллера? Голдуотера? Может быть, Лоджа? Послушаем:
— Люди даже останавливают меня на улице и просят выдвинуть мою кандидатуру.
Но, может, его неправильно поняли? Нет, выступая по телевидению, он уточнил, что принял бы предложение о выдвижении своей кандидатуры на пост президента.
В начале 1964 года поговаривали, что республиканцы, возможно, сделают ставку на Никсона: Рокфеллер кажется им несколько левым, Голдуотер — чересчур правым. А Дик — между Рокки и Барри. Где-то посерединке.
В один из прекрасных дней Дик выступил в республиканском клубе Филадельфии перед дамами приятными во всех отношениях. Почтенные матроны сидели в модных меховых шапках-башнях, кутались в меха и благоухали дорогими духами. Никсон юношески бодро вскочил на стул и произнес речь. Ему устроили овацию. И в зале пронесся боевой клич прошлой предвыборной кампании республиканцев:
— Мы хотим Никсона! Мы хотим Никсона!
Но, к большому огорчению Дика, этот клич в общем-то заглох под сводами филадельфийского клуба. На сборищах республиканцев все чаще стало раздаваться:
— Мы хотим Барри! Барри — в президенты!
Джо Смит говорит «нет!» Барри Голдуотеру
Разговаривая однажды с американкой, которая занималась составлением библиографического справочника о Тургеневе, мы как-то незаметно покинули поэтический «Бежин луг» и углубились в джунгли предвыборной Америки.
— Не понимаю тона ваших газет, — сказала моя собеседница. — Неужели вы действительно верите, что Кеннеди и Никсон, как у вас говорят, «два сапога — пара»?
Я ответил, что Кеннеди и Никсон служат одному классу и, значит, в этом смысле…
— Нет, нет, — перебила моя собеседница, — это схематизм, упрощение. А что, если бы кандидатами были Кеннеди и Голдуотер? Конечно, это невозможно. Но попробуйте представить. Они тоже будут «два сапога — пара»?
Я ответил какой-то не очень удачной шуткой — и в паре бывают, мол, разные сапоги: один меньше жмет мозоли, другой — сильнее. Я не был готов к спору: мои представления о Голдуотере тогда, в 1960 году, были довольно туманными.
На другой день полистал справочники. В наших он не упоминался. Американские сообщали, что Барри Морис Голдуотер родился в 1909 году в штате Аризона, с 1952 года — сенатор от штата Аризона, владелец универмагов в штате Аризона, популярный оратор республиканской партии, деятель организации «Консервативное общество Америки». Не богато…
Прошло менее четырех лет — и имя Голдуотера стало повторяться на всех языках мира. Его портреты печатались тиражами, которым могли позавидовать кинозвезды. Барри Голдуотер стал одной из звезд первой величины в политическом мире Америки. И как быстро, как неожиданно для многих поднялась эта зловещая звезда над горизонтом!
В начале 1964 года Барри сказал, что он будет добиваться выдвижения своей кандидатуры на пост президента. Многие смеялись: ну и шутник! Однако вскоре на «праймериз» в ряде штатов Барри оставил за флагом Рокфеллера, хотя тот истратил на обработку общественного мнения огромные деньги и побил свои прежние рекорды рукопожатий, поднимаясь по приставной лестнице к окнам второго этажа.
Стало ясным, что Никсону, Лоджу, Ромни не стоит даже ввязываться в игру. Из республиканских конюшен наперерез Голдуотеру была выпущена «темная лошадка»: губернатор штата Пенсильвания Уильям Скрэнтон, который, как уверяли, был другом покойного президента Кеннеди и во многом походил на него. Уж Скрэнтон-то остановит Голдуотера!
…Гигантский раздувшийся слон описывает круги в воздухе. Хобот его воинственно поднят. Тщетно мечутся внизу испуганные человечки, напрасно вопят, хватаясь за голову:
— На помощь! Помогите превратить его снова в муху!
Слон на мушиной орбите — Голдуотер. А человечки? Лидеры демократической партии? Отнюдь нет! Это республиканцы.