Чингиз Абдуллаев
Манипулятор: Три осенних дня
Кто мог подумать, что завтра вспыхнет зарницей? Кто предвидел позор, огонь и нещадную ночь Альянса? Кто бы сказал, что история хлынет на перекрестки – наша история, страсть и бесчестье, толпы как море, гулкое слово «Кордова», смесь реальности и сновиденья, ужаса и величья!
НАЧАЛО
Утром он любил прислушиваться к соловьям, которые облюбовали деревья вокруг территории его дачи. Птицы почему-то не садились в его саду, видимо, избегая появляться в пространстве хоть и большого, но огражденного высоким забором участка. Они словно опасались, что здесь им грозят неприятности, и все попытки садовника приманить их оканчивались неудачей – соловьи с завидным упорством распевали за оградой. Кто знает, может, их отпугивало присутствие людей, может, запахи от машин, но они явно чувствовали себя увереннее там, снаружи, на бесхозных деревьях.
Вот и сейчас во двор въехали сразу два автомобиля: темный шестисотый «Мерседес» с водителем и помощником, выполнявшим роль своеобразного телохранителя, и серебристый джип «Ниссан патрол» с четырьмя охранниками из частного агентства. Выходя к ним, он подумал, что вся эта «бутафория» нужна только для того, чтобы производить впечатление на его особо доверчивых клиентов. На самом деле никакая охрана не может спасти человека от меткого выстрела снайпера. Но на неискушенную публику мощные автомобили и охранники производят ошеломляющий эффект.
Святослав Олегович Петровский, руководитель частного агентства «Миллениум», сел в автомобиль и отправился на работу. Его супруга и дети жили в Англии, куда он их отослал еще два года назад.
Едва машины выехали со двора, как зазвонил мобильный телефон.
– Доброе утро, Святослав Олегович, – начала ежедневный традиционный доклад его секретарь. Шеф не любит терять время на выслушивание своих же планов уже в офисе, поэтому по договоренности помощник звонил ей, когда они только выезжали с дачи, а она, рассчитав время, набирала номер патрона точно в тот самый момент, когда автомобили начинали путь в город.
– Доброе, – недовольно буркнул он. – Так что у нас там сегодня?
– Утром вы просили напомнить вам насчет Омска, чтобы позвонить губернатору. Днем – ленч с итальянским послом. Вечером, в пять, вы встречаетесь с вице-премьером правительства…
– Что еще?
– Вы хотели позвонить Виктории, – сказала секретарь.
– Правильно. – Он поморщился. Действительно нужно позвонить. Но не хочется. С другой стороны, эта дамочка еще может понадобиться. Она определенно обладает большими способностями. – Напомнишь мне перед свиданием с послом, – со злостью проговорил Святослав Олегович, – только не забудь. Она обещала кого-то прислать. И не говори мне больше «ленч». Неужели нельзя сказать нормально по-русски: «У вас сегодня обед с послом»? Поняла?
– Да, – ледяным голосом отозвалась она. – Я все поняла.
– Паша звонил? – спросил он на всякий случай, хотя прекрасно знал, что Брянцев будет связываться с ним напрямую. Но обижать секретаря не хотелось. Петровский высоко ценил ее деловые качества.
Инне Фоменко было тридцать лет, и она уже четыре года работала в его агентстве. Знала английский и французский, была исполнительна, точна и аккуратна, а главное – ей можно было доверять даже такие личные тайны, о которых обычно секретарям не говорят. Верный своим принципам, Святослав Олегович брал на работу людей только после тщательной проверки. И потом в течение года время от времени еще проверял, чтобы убедиться в абсолютной лояльности сотрудников.
Инна Фоменко была надежным человеком. Разведена, одна воспитывает десятилетнего сына. Петровский знал, что она всецело зависит от той зарплаты, которую получает в его агентстве. А для женщины, даже со знанием двух языков, но не обладающей эффектными внешними данными, устроиться на работу в качестве личного секретаря директора самого крупного аналитического агентства в стране с зарплатой в тысячу долларов практически невозможно. Нет, конечно, теперь много молодых женщин, получающих куда большие деньги, но им, как правило, приходится отрабатывать расположение своих хозяев собственным телом, «компенсируя» таким образом их немалые затраты.
Петровский многое знал о своем секретаре. Знал, что у нее больная мать, проживающая в подмосковном поселке. Знал, что иногда к ним домой заходит сосед, бывший прапорщик, ныне успешно владеющий небольшой аптекой, в которой больше половины всех продаваемых лекарств были самодельными и фальшивыми. От них, разумеется, никто не умирал, но они также и не помогали старушкам и старикам, которые охотно покупали у бывшего прапорщика снадобья по более низким ценам, чем в дорогих аптеках, и не подозревали в этом никакого подвоха.