— Девочка удивительно верно выбрала вас в мужья, не удивляйтесь, она просто начиталась рыцарских романов, которые я ей приносила, и о временах конкисты тоже. И вы стали для нее тем образцом, к которому и надо стремиться. Жаль, я не встретила вас лет тридцать назад, уже постарела, а вы нисколько. Не удивляйтесь — все эти годы у вас была цель жизни, к которой шли, а доблестный кабальеро тут вообще не стареет. О, вы курите, ваше величество, вам намного больше позволено, чем другим людям. Вы знаете, как меня в народе называют?
Сергей Иванович все прекрасно знал, в таких случаях необходимо собирать и анализировать информацию, но отрицательно покачал головой, раскуривая сигару. От дозы табака, после двухдневного «поста» перед глазами поплыло, и не будь в кресле, а стоял бы на ногах, то пошатнулся бы.
— Ничего страшного, так бывает, когда долго не курят. Вы держите слово, мой король — вы действительно выполняете обеты. Но я вернусь к вопросу, и сама на него отвечу. Называют меня Арануэла, по имени Людвига Араны, молодого тогда офицера, любовника моей матери, коим он был шесть лет. А вот отцом моего покойного брата, короля Альфонсо был Энрике Пучмольто. Но дело не в отцах, по крови матери мы все Бурбоны. А отцы… а что настоящие отцы, много ли они стоят, если ищут путь к карьере в альковах королевы⁈ Да и любой женщины — к сожалению, простите за каламбур, таких «альфонсов» много. Но не вы — вам ведь легче погибнуть, чем искать покровительство у высокопоставленных особ. Потому вы и притягиваете людей, и не скрою, позавчера я испугалась неистового огня в ваших глазах, но и обрадовалась — это счастье видеть свою племянницу вашей женой, и завидовать при этом. Женщина прекрасно видит любовь другой женщины, чувствует это сердцем, как и то, как ту любит мужчина. Я рада за Марию, она будет любить вас всю жизнь и станет достойной императрицей…
Сергей Иванович чуть не поперхнулся табачным дымом, с немым удивлением посмотрев на инфанту, а та, будто не заметив его взгляда, продолжила совершенно спокойно говорить:
— Я люблю маленького Альфонсо, но он будет несчастливым королем — мальчик слишком часто прислушивается к чужому мнению, он ведь родился, когда отец умер. Он собственное королевство не удержит, и оно снова превратится в республику. Слабый будет государь, я это прекрасно понимаю.
Рамос ничего не ответил, он ее просто внимательно выслушивал, подбадривая то улыбкой, то кивком. А вот то, что эта умнейшая женщина моментально просчитала его план, который он принял порывом позавчера, и сейчас стал просчитывать, его изрядно напрягло. А вот насчет Альфонсо инфанта права — он сам в том убедился, беседуя с мальчиком, и осознав, что ему на воспитание его не отдадут ни при каких условиях, и первая Мария Кристина. Матери всегда считают, что сами знают, как правильно воспитывать мальчиков, или какой жених достоин руки ее дочери.
— Не смотрите на меня так безмятежно, ваше величество, я прекрасно понимаю, что о своих планах вы никому ничего не расскажите. И это правильно — однако теперь у вас есть любящая жена, и любимая тоже, и в жилах наследника, которого она вам непременно родит, будет течь и ваша кровь, и кровь Бурбонов, а это ведь полностью соответствует вашим замыслам. И я готова им служить, понимая, что все во благо будущего Испании…
Проект линкора для испанского флота итальянской фирмы «Ансальдо»
Глава 66
— Не все так просто с графом Резановым, и эту свадьбу, которую уже называют пиратской, следует принимать предельно серьезно, Ники. Даже крайне серьезно — она как предвестник многих изменений, для кого-то счастливых, а кому-то сулящих очень недоброе.
Великий князь Владимир Александрович пристально посмотрел на задумавшегося императора — с того веселье исчезло, и дядя подумал, что политика и стрельба по воронам суть разные вещи, чтобы к ним легкомысленно относится. И после короткой паузы, взятой на размышление, говорить или не сказать ничего о своих мыслях, решился:
— И тот прежний Резанов, камергер, играл по высоким ставкам — обретая любовь испанки из влиятельной семьи Сан-Франциско, он надеялся создать свою монархию. Мы ведь ничего толком не знаем о том заговоре, одни только домыслы. Но хорошо известно, что через полтора десятка лет Мексика освободилась от опеки Испании, объявив о своей независимости. А если ранняя и главное, преждевременная смерть камергера сорвала нечто большее, грандиозный, скажу план. Территория всей Русской Америки, управляемая компанией, своеобразным государством в державе нашей, и Мексика были в общем заговоре. И тогда, при одновременном выступлении, мы бы ее в одночасье потеряли, и ничегошеньки бы не смогли сделать, только бы утерлись. Флота нет, и направить нечего, армии тоже. А дальше что? Зная предприимчивость камергера, можно не сомневаться, что золото бы нашли гораздо раньше, лет так на тридцать…