Бизончик с Оленькой насаживали мясо на шампуры. Оленька осталась единственным светлым пятном в компании, которую покинуло истинное солнце. Пухлощекая, со вздернутой пипкой носа, смешливыми глазами и пышной шевелюрой, она не выдавала заумных перлов, не строила из себя королеву мира и никогда не унывала. Из-за покатых плеч, широких бедер и отнюдь не спортивной талии фигура напоминала овал. Девушку Бизончик выбрал себе под стать. Обычно люди его типа — семейство быкообразных — предпочитают противоположность, то есть нечто эфемерное, тончайше-полупрозрачное и — непременно — с увесистыми вторичными. За исключением последнего пункта правило в отношении новой подруги дало сбой. То ли жизненное наблюдение оказалось неправо, то ли Бизончик насытился ребрышками и потянуло на филе и рульку … В общем, они с Оленькой чудесно ужились. На данном этапе. Дальше жизнь покажет.
Только прогорели угли, как раздались хлюпающие шаги — для экономии времени соседи из другого лагеря пришли по мелководью.
— Здравствуйте, уважаемые, — раздалось издали.
Напряглись все: голос был с акцентом, и вид гостей доверия не внушил. Пришедшие оказались «гражданами кавказской национальности», как пишут в средствах массовой информации. Все трое одеты в штаны и куртки камуфляжной расцветки, ноги босые — для удобства, ведь шли по воде. Штанины и рукава закатаны.
— И вам не хворать. — Бизончик покосился на разделочный нож и шампуры, но, поднявшись, оставил руки свободными.
Его тоскливый взор пробежался по округе — видимо, в машине имелось что-то более подходящее для защиты и нападения, но оно осталось далеко. Оленька, чьи перетянутые розовым роскошества сладко и дерзко выпячивались, спряталась за него; правда, от пожирания взглядами это не уберегло и лишь немного снизило накал.
Ник, Мирон и Аскер оказались дальше всех, они там и остановились.
Фаня и Рита, только что принимавшие вызывающие позы в купальниках, присели в прибрежной воде, где их застало появление чужаков.
Гости подошли ближе. Внимание к девушкам было почти осязаемым, взгляды напоминали щупальца, а читаемыми в глазах желаниями можно было долбить асфальт.
— Шариф, — представился тот, что здоровался.
Громилой не назвать, но что-то в движениях намекнуло, что даже Бизончику придется туго, если дойдет до неприятностей. Подозрительный взгляд вспыхивал искрами готовой вырваться вспыльчивости, поджатые губы утопали в черной бородке. Колючесть напоминавшего взведенную пружину тела сводила на нет показную доброжелательность.
— Эмин, Ибрашка, — указал он спутников.
Эмин, прямой и тощий, словно состоял из одних конечностей, в отличие от смуглого земляка он был белокожим, выбритым до синевы, а оттопыренные уши придавали облику некую забавность. Забавность разбивалась о жесткий, если не сказать жестокий, взгляд, с которым лопоухий взирал на студентов.
Эмин и Шариф выглядели лет на двадцать пять-тридцать. Третий, плечистый юнец с демонстративным бесстрашием в глазах, возрастом походил на старшеклассника. Приземистый, не выше Аскера — самого мелкого из присутствующих — он изо всех сил старался доказать взрослость, загорелое лицо бравировало темной щетиной, а принятая поза говорила о желании подраться. Вот вам и «Здравствуйте».
Шариф обратился к Бизончику, определив здесь как главного.
— У нас уже готово, — короткая густая борода качнулась в направлении брызжущего жиром мангала, откуда исходил дурманящий аромат, — пальчики оближете, вы такого шашлыка никогда не пробовали. Приглашаем всех к нам.
Рита склонилась вроде бы к ушку Фани, но с громкостью по каким-то причинам решила не заморачиваться:
— А я боялась, что кавалеров не хватит. Этих можно было с собой не тащить.
«Эти» почувствовали себя неуютно. Желанием Ника было развернуться и топать домой. Остановили неоднозначность ситуации и приятели, которые делать этого не собирались. Особенно напрягся Аскер — пришедшие оказались ему знакомы. Впрочем, у выходцев с Кавказа даже незнакомые земляки в первую очередь — земляки, эта традиция, бесившая Ника и в то же время вызывавшая зависть, одновременно была средством выживания и способом добиваться невозможного.
— Салам алейкум. — Аскер двинулся к воде, не дожидаясь ответа Бизончика — тот тянул время, шепчась о чем-то с выглядывавшей из-за его спины Оленькой.