За это Килон дал мальчику четыре драхмы, которых хватило бы на столь долгое путешествие. Если мальчик когда-нибудь вернется сюда и возвратит деньги, он сможет снова получить собаку. Так сказал Килон, улыбаясь, потому что не верил, что мальчик когда-нибудь сможет вернуться сюда один за собакой, тем более, что сумма в четыре драхмы была весьма значительной.
Около полудня они прибыли в большую деревню, которая лежала на склоне горы Парнес. Их сразу окружили мальчики, сверстники и знакомые сына Килона. Он остановился и с гордостью и волнением рассказал им историю Диосса.
Затем вся группа подошла к повороту дороги, откуда открылся широкий вид на море. Мальчики стали подробно объяснять Диоссу, куда ему идти дальше. Килон посоветовал ему идти на Марафон, а не в афинские порты, потому что в Марафоне у него был знакомый, у которого Диосс мог бы остановиться на день или два.
— Не думаю, — сказал он Диоссу, — что тебе так легко удастся найти корабль, плывущий на Самос или в Милет. И даже если ты его найдешь, не каждый возьмет тебя с собой. И что ты будешь делать, если тебе не к кому будет обратиться? Ведь сейчас, как нарочно, участились набеги морских пиратов, так что корабли боятся выходить из гавани.
То же самое говорил и Килон, а ребята, которые разговаривали с Диоссом, подтвердили это.
— Раньше, — говорили они, — каждая рыбацкая лодка выходила в море, но теперь только более крупные корабли совершают дальние рейсы. В море стало опасно с тех пор, как Веджанус появился на островах.
— Какой Веджанус?
— Морской разбойник; здесь уже обосновывалась не одна банда, но говорят, что у Веджануса — самая худшая. Ему ставили ловушки, устраивали за ним погони, но он ускользал от них. Подробнее обо всем этом вам расскажут в Марафоне.
Внезапно мальчики замолчали, потому что заметили, что рядом с ними стоит какой-то не местный странник с мешком за спиной и посохом в руке.
Странник был невысокого роста, лысый, болезненного вида и суетливым.
Когда он заметил, что мальчики смотрят на него и перестали разговаривать, он повернулся и быстро зашагал прочь.
— Кто это? — спросил сын Килона.
— Мы его не знаем. Какой-то бродяга.
С того места, откуда Диосс попрощался с ребятами и сыном Килона и отправился в путь, открывался прекрасный вид на море и деревушку Марафон, куда он направлялся
Дорогам хорошо просматривалась. Заблудиться было невозможно. Диосс шел быстро. Но все же, он винил себя в своей немощи и болезни, из-за которых потерял несколько драгоценных дней. А там в тюрьме, его мать, с сестрой и братом считают дни и часы. Тут он вспомнил, что Килон не слишком поверил в то, что этот его друг - незнакомец, а не родственник, заплатит за его семью крупную сумму в двести драхм.
— Если только, — сказал он, — этот парень не какой-нибудь богач.
Диосс не знал, богат ли Полиникос. Он, конечно, был намного богаче их, но это ничего не значило.
От этих печальных мыслей его отвлек неожиданный голос.
— Куда ты идешь, малыш?
Диосс увидел перед собой лысого странника, которого еще недавно они встретили в деревне. Он вздрогнул. Лицо незнакомца было неприятным. Его маленькие, бегающие глазки не останавливались ни на мгновение. Однако у него был мягкий, тихий голос.
— Я иду в Марафон, — ответил мальчик.
— Зачем?
Диоссу не очень-то хотел отвечать, но странник через мгновение вздрогнул и сказал:
— Я слышал, как ты говорил, что в деревне, хочешь найти корабль, чтобы отправиться на Самос, в Малую Азию.
— Да, - хмыкнул мальчик.
— Это трудный вопрос, — сказал незнакомец, — потому что сейчас редко туда плавают корабли, и никто тебя без денег не возьмет.
— У меня есть деньги, — сказал Диосс.
- Много? - прищурился незнакомец.
— Четыре драхмы!
Незнакомец презрительно поджал губы.
— Этого мало, почти ничего, — проворчал он. — Я сомневаюсь, что кто-то возьмет тебя за такие деньги на корабль.
Некоторое время они шли молча. Незнакомец украдкой, но внимательно посмотрел на Диосса. Он вдруг щелкнул пальцами и сказал.
— Если хочешь, можешь отправиться сегодня.
— Как так, господин?
— Очень просто Я знаю человека, который до сих пор ходит на барке в ту сторону. Он бы он взял тебя за четыре драхмы.