— Правда, сегодня?
— Да, мальчик, ты сам видишь, что я, так сказать, моряк. или чернорабочий на корабле, ты, наверное, и сам понял. Мой хозяин сегодня отправляется в те края. Если бы ты захотел, я мог бы замолвить за тебя словечко, чтобы он взял тебя с собой. Мы идем на Икарию, а не на Самос, но оттуда уже виднеется берег, и любой рыбак отвезет тебя туда.
— Правда, вы бы это сделали, господин?
— Ну, я еще не знаю, я пока не знаю ничего определенного. посмотрим, что скажет капитан.
— А когда вы отправляетесь?
— Сегодня вечером. Нам нужно поторопиться, малыш.
Они шли быстро. Внезапно незнакомец свернул на боковую тропинку. Диосс остановился.
— Почему бы нам не пойти прямо на Марафон?
— А зачем нам идти на Марафон? Наш корабль не там. Он стоит немного в стороне. Так мы дойдем до него быстрее.
Диосс колебался. Он недоверчиво посмотрел на незнакомца.
Тот снова сузил глаза, улыбнулся и неприятно загримасничал. Наконец, он сказал:
— Ты боишься. Ну тогда, не иди. Посиди в Марафоне месяц - другой. Мне не нужны твои четыре драхмы.
Диосс перестал колебаться. Мысль о том, что, возможно, сегодня он окажется на корабле, подстегнула его.
— Я иду, — сказал он.
Они довольно долго шли по каким-то затерянным лесным тропинкам и только к вечеру выползли из кустов. В нескольких десятках шагов перед ними раскинулось море. Когда Диосс увидел спокойную рябь поверхности воды, он вздохнул с облегчением.
Здесь море врезалось в сушу крошечной, узкой бухтой с крутыми берегами и покрытое крупными скалами. Сначала ему казалось невозможным чтобы какой-либо корабль мог пройти между этими скалами.
Однако в бухте у берега стояла довольно большое судно. На нем несколько десятков человек бегали, перекатывая и поправляя какие-то бочки. Рядом, на суше, пылал костер. Вокруг него сидело несколько человек. Когда они увидели вновь прибывших, быстро встали.
Высокий, здоровенный, плечистый мужчина подошел к ним, держа голову между массивными плечами, так, что выглядел почти сутулым.
— Это ты, лысый? Ну, ты, даешь! Зачем ты привел этого мальчишку?
— Это… наш пассажир, — тихо усмехнулся проводник Диосса, — Он хочет пойти с нами в Икарию.
— Ты что, спятил, придурок?
Лысый мужчина отвел плечистого в сторону.
— Не волнуйся, он заплатит. У него с собой четыре драхмы.
Диосс больше не слышал никаких слов, только приглушенный шепот и кудахтанье своего проводника.
Ему стало не по себе. Он оглядел окружающих его людей.
Лица у них были дикие, морщинистые, обдутые ветром, и они смотрели на него почти враждебно. Все они были вооружены.
Оба мужчины, лысый, и тот, плечистый, который, по-видимому, был здесь самым главным, долго разговаривали. Лысый, видно, в чем-то убеждал, своего собеседника, Тот пожал плечами, очевидно рассерженный и раздраженный.
Внезапно Диоссу показалось, что он услышал как его проводник сказал: — Ты можешь получить за него, по меньшей мере, пятьдесят драхм.
Он подумал, что тот говорит о каком-то товаре. В конце концов, он не был уверен, что он все это хорошо расслышал. Но здоровяк вздрогнул и нетерпеливо парировал:
— Мне не нужен такой заработок.
Затем он повернулся к мальчику.
— Иди, откуда пришел, — сказал он.
Диосс стоял в растерянности, не зная, что делать. Наконец, он вынул из кармана хитона свое сокровище — драхмы, полученные им от Килона.
— Господин, у меня действительно есть деньги, я заплачу вам. Кроме того я буду помогать вам - рубить дрова , мыть посуду, зашивать парус, буду делать все …
— Пошел к черту! — повторил моряк, по-видимому, капитан этого корабля
Диосс скрестил руки на груди.
— Что мне теперь делать, — прошептал он, — куда мне идти? - Он снова повернулся к капитану корабля: — Господин, я не уйду, я должен спасти свою мать, сестру и брата, они в рабстве, и я должен найти своего друга и их выкупить. Это надо сделать быстро, я не могу ждать. Иначе их продадут, и все будет кончено. О, Боги, помилуйте меня! Возьмите меня с собой.
— Иди отсюда, дурачок, пока я добрый! Иди в Марафон или куда захочешь, пока я не сломал тебе шею.