Среди них была и Эвклея, о которой упомянул Хирам в письме к Хореосу, в котором просил оказать ей особую заботу.
И действительно, юной рабыне оказали особую честь, и по ее просьбе разрешили остаться с Диоссом, с его матерью и братом. Итак, вся семья снова была в сборе Это было печальное воссоединение. Еще месяц назад они не могли даже подумать о таком. Они мало говорили, а все больше плакали и обнимали друг друга, держа друг друга за руки, как перед очередным прощанием.
Так как Диосс еще не мог говорить, у него не хватило сил и после короткого приветствия сестры, он снова заснул на коленях у матери мирным сном таким, каким он не спал уже несколько месяцев.
Эвклея и ее другой маленький братик тоже прижались к матери, и, молча, слушали вздохи друг друга, которые время от времени прерывались рыданиями. Они были счастливы побыть вместе, и считали, что у них пока все хорошо, и не могло быть лучше в их положении бедных рабов. Они мечтали только об однм, чтобы никто снова не разъединил их, или хотя бы продлить этот горький миг печальной удачи, как можно дольше.
Никто им не мешал. Экипаж как будто о них забыл и не беспокоил. Несколько стражников, вероятно, раненных, потому что у них полностью были перевязаны лица, наблюдали за ними издали.
Когда наступила ночь и похолодало, им принесли теплую одежду, потому что Диосс лежал у самого входа в двери каюты.
— Какие хорошие люди, эти финикийцы, — прошептала мать, — а о них рассказывали такие ужасные вещи.
На следующий день, когда взошло солнце, и они уже собирались уходить, на берегу внезапно образовалось небольшое волнение. На портовую площадь, недалеко от того места, где финикийцы бросили якорь, прибыла великолепная колесница, в которую была запряжена пара прекрасных лошадей. Из нее вышел Хореон и быстро взошел на корабль.
Когда финикийцы увидели его, они очень изумились. Почти минуту они в замешательстве перешептывались друг с другом.
Богатый купец возмутился. Не так давно он договорился с Хирамом, что последний купит у него больше рабов, по крайней мере, около ста пятидесяти, но финикийцы купили только пятьдесят и отобрали только молодых мальчиков и девочек в возрасте от четырнадцати до восемнадцати лет, в основном греков. При этом они торговались за каждую драхму.
Финикийцы заявили, что это от него они получили такой приказ и что Хирам вскоре пришлет еще один большой корабль за рабами, который сейчас, принимает большую партию из Спарты.
Хореон не хотел ничего слушать.
— Для вас, — воскликнул он, — это возможно, и мелочь - содержать и кормить сотню рабов несколько дней и ждать, пока ваш принц пришлет за ними корабль, а для меня нет. А вдруг его милость передумает и откажется от сделки
Финикийцы замешкались и растерянно ответили, что так им велел и Арубас.
— Арубас! Арубас! Везде Арубас — закричал Хореон. — Поэтому здесь и развели такой бардак потому, что нет Арубаса. Я сам должен его увидеть. Арубас никогда бы не допустил ничего подобного. Где сейчас Арубас?
— Он на Саламине или у афинян в Пирее.
— Вот поэтому я и должен его увидеть. Вы говорите, что собираетесь забрать его с Саламина или из Пирея?
— Да.
— Тогда я поеду с вами, — сказал Хореон командным тоном.
Финикийцы удивленно переглянулись.
— Это невозможно.
Хореон взорвался: — Когда я говорю, что чего-то хочу, я это обычно делаю.
— У вас же есть собственный корабль, господин.
— Мой корабль не готов, а ваш быстрее. Мой корабль зайдет за мной в Пирей.
Финикийцы начали перешептываться между собой. Хореон был раздражен.
— Кажется, вы забыли, кто я, — сказал он. — Я удивлен, что Хирам не достаточно объяснил вам это . Я никогда не повторяю свои слова дважды особенно здесь, в Коринфе.
Анакарбис глубоко поклонился ему.
— Не сердитесь, господин, — сказал он. — Мы не хотели вас обидеть, но…
— Я понимаю, вы не хотите, чтобы я увиделся с Арубасом.
— Нет, благородный Хореон, но мы боимся, что наш корабль не достаточно комфортабелен, чтобы удовлетворить ваши потребности.
Хореон пренебрежительно махнул рукой.
— Это уже мое дело, — сказал он. — Я велел своим рабам принести сюда все, что мне понадобится, включая мой шатер. Мой писарь тоже поедет, вместе с поваром и несколькими рабами. Так что, приготовьте для них место.