Сбросив на пол свою ношу, я вздохнула, отряхнула руки от пыли и развернулась к Димке.
– Ты не сможешь долго скрывать правду, – с очень внушающими интонациями проговорил Лозовский, глядя на меня так, словно я в чем-то перед ним провинилась. Но так как долгов у меня перед Лозовским не имелось, ни материальных, ни моральных, я придирчиво вздернула брови, пытаясь лицом показать, что я думаю обо всем этом разговоре. Но то ли у меня лицо невыразительное, то ли у Лозовского зрение плохое, но он продолжил: – Они ищут её, понимаешь? И я никак не могу этому помещать, потому что для них кровная месть – высшее право, которое никто не может отнять. А потому рано или поздно они придут с вопросами к тебе. И поверь, есть среди ягуаретт такие ребята, которые умеют получать нужные им сведения. И разводить чайные церемонии ни с тобой, ни с Нисой они не станут.
– Ну, так-то я тоже не цветочная фея, – хмыкнула я и направилась ко второму манекену, перенеся его все в тот же угол.
– Уверена, что справишься с двумя-тремя взрослыми оборотнями? – со злой насмешкой, поинтересовался Лозовский, наблюдая за моими манипуляциями. – Кажется, однажды один из них уже чуть не отправил тебя в ваш рыбий рай. Или куда вы там отправляетесь после смерти?
– У нас нет рая, – укладывая поверх кучи третьего манекена, сообщила я, сдувая со лба прядку волос. – Только ад. А по поводу той эпичной встречи в темной подворотне с твоим блохастым кошаком, так я просто была не готова.
– А сейчас ты типа подготовилась? – сыронизировал Лозовский, раздраженно стряхивая с рукава дорого пиджака осевшую на ткань пыль.
– А чем я, по-твоему, здесь занимаюсь? – развела я руками. – Ну, явно не картины маслом пишу, да?
– Ерундой, вот чем ты тут занимаешься, – огласил свой вердикт Лозовский, последний раз окинул меня злым и одновременно уставшим взглядом, и направился к выходу.
– Дим! – окликнула его я, когда он уже одной ногой стоял за порогом. Лозовский обернулся, уже явно ни на что не рассчитывая:
– Что?
– Есть правда, а есть то, что можно доказать, – сурово проговорила я, тонко намекая на то, что я знаю обо всех его планах. – Это разные вещи. И Совет об этом знает.
Он ничего не ответил, развернулся, оторвав от меня тяжелый взгляд и окончательно скрылся, напоследок громко хлопнув дверью.
Я решила выждать пару минут. Пока ждала, поставила вдоль стены вместо убранных манекенов других, вынутых из-за стеллажа с помятыми банками старой напольной краски.
На это ушло еще минут пятнадцать. Закончив, я тихонько приблизилась к двери, застыла возле створки и прислушалась. Снаружи не доносилось никаких посторонних шорохов, лишь где-то вдалеке пронеслась гудя закипающим мотором машина, да легкий весенний ветерок гулял между перекрытиями обветшалой и дырявой крыши.
Достав из кармана телефон, я быстро набрала хорошо знакомый номер.
– Да, – довольно, словно сытая кошка, протянула в трубку Ниса.
Глава II
– Ко мне только что опять приходил Лозовский, – не здороваясь, начала я. – Нудел в ухо, как заевшая виниловая пластинка. Пытался выпытать, где Фируса. Намекал, что хочет ей помочь и защитить от жаждущих мести за предательство и смерть одного из них ягуаретт. Но у меня имеются большие сомнения в отношении его душевных порывов.
– Вот же, настырный, – мигом посерьезнела подруга. – Это уже который раз он к тебе заявляется, третий?
– Фируса зачем-то ему очень нужна. И дело тут не только в мести, хоть он и пытался убедить меня в своем минимальном влиянии на пятнистых. Она что-то знает. Что-то, чем не успела поделиться с нами и, возможно, вообще ни с кем. Поэтому он и вьется вокруг нас ужом, надеется, что мы приведем его к музе. Даже в лесу меня выследил.
– Надеюсь, ты отправила его по известному адресу?
– Отправить-то я его отправила, – устало потерла я лоб. – Вот только не думаю, что он по нему сходит. Уж больно у него вид решительный был, – помолчав, я уже тише добавила: – Ниса, он убежден, что она у нас.
– Ага, и где мы её держим, в подвале, что ли? Или может быть на чердаке? – воскликнула подруга. – Привязанной к стулу или прикованной к батарее?
– Я в квартире живу, – пришлось напомнить подруге. – У меня из названного есть только стул и собственно батарея, но они и без примотанной к ним музы прекрасно смотрятся.
– Что-то у меня предчувствие нехорошее, – вдруг пробормотала Ниса.
– Знаешь, из твоих уст слова “у меня плохое предчувствие” как-то очень неоднозначно звучат, – занервничала я. – Ты это говоришь как банши или как впечатлительная барышня?