— Ты в нашей жизни странный, — рыкнула Ниса, обеими руками натягивая ремень безопасности так, что в салоне послышался отчетливый треск.
Я устало закатила глаза. Эти двое никогда не перестанут собачиться, просто из принципа и желания показать, что один круче другого.
— В последнее время интересующихся и сопереживающих нашему благополучию стало как-то с перебором много, — процедила Ниса сквозь зубы, оставляя в покое ремень. — Вот ты с какой целью этот вопрос задал?
— Фируса меня не волнует, — с места в карьер начал Ян. — И где вы прячете музу, потеря которой превратила ваше бодрое трио в еще более бодрый дуэт — тоже. Можете сколько угодно намеренно на каждом углу громко рассуждать о том, как она вам подпортила жизнь, меня этот спектакль не интересует, — а затем уже персонально мне: — О каком зеркале шла речь?
— Тебе мама в детстве не говорила, что подслушивать — вредно для сохранения целостности организма? — усилила напор Ниса.
— Не с тобой разговариваю, — грубо перебил её вампир, что было ему крайне несвойственно, и тут уже я окончательно забеспокоилась. Воспитание Яна, да и в принципе, манера общения, всегда вынуждали его держаться в рамках приличия даже с Нисой. Их привычные словестные перепалки никогда не переходили грань и не выходили на оскорбительный уровень, что было заслугой явно не подруги. Но если уж Ян откровенно начал срываться на грубость, значит, дело серьезное.
— Слушайте, — нервно заерзала я, решив пожертвовать рабочим временем в целях сохранения спокойной атмосферы и моей нервной системы. — Давайте мы сейчас все успокоимся, я найду, где припарковаться и мы сходим выпить кофе.
— Нет времени, — отрезал Ян. — Ты сама только что об этом сказала.
— Ты гляди какая занятая фря! — выдала Ниса.
— Угомони свою подругу или это сделаю я, — угрожающе начал Ян, бледнея от злости.
— Если бы я могла, — покачала я головой, понимая, что случилось нечто неординарное. — Слушай, если уже тебе так приспичило узнать — я все расскажу, только не надо нагнетать обстановку, хорошо?
Ян кивнул.
Я свернула на одну из боковых улиц, припарковалась у тротуара и рассказала все, что случилось прошлой ночью. Ниса во время моего повествования угрюмо пялилась в окно, напоминая обиженную кошку, которую не отпустили гулять.
— Это всё? — когда я умолкла, уточнил Ян, сосредоточенно наморщив лоб.
— А тебе что, мало? — вновь ощетинилась подруга. — Нам и этого хватило. Всю ночь не спали, а еще день работать. В отличии от тебя, у нас нет щедро накопленных предыдущими поколениями семейных богатств.
— Будешь хамить — у тебя и будущих поколений не будет, — пообещал Ян.
— Ты же здесь не просто ради того, чтобы послушать очередную историю в моем исполнении, — поспешила встрять я, пока эти двое не вступили в новую фазу оживленной перепалки. — Я всё рассказала, теперь твоя очередь.
— А мы что, в гастрономе за колбасой стоим, чтобы очередь занимать? — рявкнула Ниса, зло блеснув глазами.
Повисла тишина, которую нарушил вопрос Яна, обращенный ко мне:
— Слушай, который год поражаюсь, как ты её терпишь.
— Я — как таракан, — усмехнулась я.
— Выживаешь в любых условиях?
— Нет, приспосабливаюсь к тому, что меня убивает.
— То есть, я — отрава? — возмущенно подпрыгнула Ниса.
— Давай закончим этот разговор прежде, чем у одного из нас сорвет клеммы, — попросила я. — Что ты хотел мне сказать?
— В городе что-то происходит, — начал Ян, но Ниса не дала ему договорить, перебив:
— В городе постоянно что-то происходит. И что ж теперь, не жить из-за этого?
— Умолкни! — прикрикнула уже я на неё.
Ниса насупилась и отвернулась.
— Заварушка с ягуареттами имела свои последствия, — продолжил Ян, глядя исключительно на меня. — Их переезд сюда, произошедший на фоне противостояния двух братьев пробудил древние силы.
— Насколько древние? — тут же забеспокоилась я.
— Древнее нашей цивилизации, — сухо ответил Ян и наши взгляды встретились в зеркале.
— Откуда ты знаешь?
— Заметил изменения, которые уже начались. И не только я один. Со всех концов моих владений мне приходят сообщения о подозрительных происшествиях.
— Подозрительных? — снова подала голос подружка. — Насколько подозрительных? Кто-то был замечен за беседой со своим ручным скунсом? Или пил стеклоочиститель вместо утреннего кофе?
— Помимо трупов животных, о которых твоя подруга, — последнее слово вампир процедил сквозь крепко сжатые зубы, — уже сообщила, было замечено значительное увеличение популяции змей, особенно, ядовитых. Несколько раз они даже пробирались в жилые дома — их обнаруживали в кладовках, спальнях, детских комнатах.
— Для нашей среды обитания это очень нестандартное явление, — пробормотала я.
— Да, — неожиданно мирно согласилась со мной Ниса. — Все-таки не Австралия. У нас змеи обитают только в горнолесных и степных районах, так что, если только тот, кто тебе об этом рассказал, не поселился в пещере, то это действительно заставляет задуматься.
— Это все или ты еще что-то припрятал за пазухой? — криво усмехнулась я, ощущая, как внутри нарастает тревога.
— Нет, самое вкусное на десерт, — хмыкнул Ян, но тут же стал серьезным: — Мы заблуждались.
— Мы — в смысле ты? — обернулась к нему Ниса. — Или мы — в смысле мы все трое?
— Мы — в смысле ты, я, она и все те, кто недооценивал ягуареттов, — в тон ей ответил вампир, продемонстрировав в плотоядной улыбке белые крепкие зубы.
— Завидую твоему прикусу, — сообщила ему Ниса и повернулась ко мне: — Чего он от нас хочет?
— Я хочу, чтобы вы были осторожнее, и перестали тыкаться мордами везде и сразу! — повысил голос Ян.
— Ух! — схватилась за сердце подружка. — Аж дух перехватило! А еще раз так можешь?
И только Ян набрал в грудь воздуха, чтобы наорать на неё, о чем явственно свидетельствовали сузившиеся до маленьких точек зрачки, как Ниса угрюмо, но очень четко заговорила:
— Я — банши, которая вот-вот войдет в полную фазу своей силы. Она, — болезненный тычок куда-то в область печени, — нереида, способная поднять со дна моря целый остров. Ты действительно думаешь, что к нам стоит относиться как к нерадивым трехдневным утятам?
Ян поиграл желваками, явно пытаясь успокоиться. На достижение дзена у него ушло несколько минут, в течении которых они с Нисой играли в гляделки, а я размышляла, что же такого произошло, что известный своей невозмутимостью Ян потерял спокойствие?
— Их больше, — произнес, наконец, вампир, устав сверлить взглядом ехидную моську Нисы. — Их намного больше.
— Кого? — проворчала подружка. — Тараканов в твоей белобрысой башке?
— Ягуаретт, — вздохнул Ян. — Мы думали, что они малочисленны, но это не так. Они одурачили, они всех нас одурачили. Самая крупная группа действительно до недавних пор проживала в Мексике, а теперь — в нашем городе. Но это не все ягуаретты. Существует несколько поколений, до сих пор живших отдельно, по двое-трое, а то и вовсе по одному, старательно мимикрируя под людей и не выдавая своего истинного облика.
Мы с Нисой одновременно воскликнули:
— Это как?
Глава XIII
— Двадцать лет назад существовал детский дом. По документам государственный, по факту — спонсируемый частными лицами. Все воспитанники этого детского дома были социальными сиротами, то есть, изъятыми из семей детьми, чьи родители по каким-либо причинам не занимались их воспитанием. И все — ягуаретты.
— Что сейчас с этим домом? — я пыталась разложить по полочкам новую информацию.
— Ничего. Больше не существует. Закрыли, когда пристроили в семью последнего ребенка. Но что самое главное — руководители этого детского дома продолжали поддерживать связь со своими бывшими воспитанниками, даже после распределения детей по приемным семьям. Но недавно бывшие детдомовцы начали съезжаться сюда, к нам. И не просто на экскурсию или чтобы открыть купальный сезон, им приказали сюда приехать. В город прибыл целый отряд молодых сильных оборотней, которые никогда не жили в группах с себе подобными, а это значит, что они — не социализированы. Они знаю, что оборотни, но не умеют жить, как оборотни, потому что всю сознательную жизнь притворялись людьми, а человеческая жизнь совершенно противоположна жизни в стае. Вскоре эти ребята принесут кровную клятву вожаку и ощутят, как их сила сливается с силой таких же, как они, образуя коллективный поток и замыкаясь на вожаке. Это вымоет из молодняка остатки прежних привычек, после чего они уже не смогут притворяться, как раньше, и вряд ли сохранят остатки человечности. Понимаете, что это значит?