Проникая в Бель моя магия преобразовывала клетки, перестраивала нити ДНК, меняла число хромосом. Мутировала ли она? Да, но мутировала во что-то большее и гораздо более полезное, чем была раньше.
Когда светящиеся ленты кокона разорвались и она, бесчувственная, начала падать вниз, на дно, я нырнула следом, подхватила и рванула на поверхность. Я еще не знала, что сотворила. Но знала, что создала нечто новое. И если это новое выживет, то это будет означать, что не только Бель пережила перерождение.
Когда девушка открыла глаза и закашлялась, меня затопило ощущение безграничной радости. Никогда ничего подобного я еще не испытывала. Такого счастья, такого невыразимого блаженство от собственного успеха.
— Что… что ты сделала со мной? — прохрипела она, отплевываясь от морской воды и тяжело дыша.
— Ничего плохого, — проговорила я, проводя ладонью по волосам своего творения. — Ничего такого, с чем бы ты не смогла справиться, — пальцами я зачесала её мокрые волосы назад, открывая красивое лицо, тщательно выписанное самой природой и усовершенствованное мной. Я видела собственную магию под её кожей. Она светилась и приветствовала меня, поблескивая, будто бы подмигивая. Будут ли у меня когда-нибудь дети? Зачатые и выношенные в моем собственном теле? Я не знала, но Бель была тем самым ребенком, которого я хотела. А детям принято давать имя. — Я назову тебя… Чумой. И возможно когда-нибудь у тебя появятся братья и сестры.
— Ты… Ты собираешься убить еще кого-то? — ужаснусь Бель.
— Не убить, — помотала я головой. — Воскресить. И ты станешь главной над ними.
С того дня она стала моей тенью, моей помощницей, моим доверенным лицом.
Стала ли Розабель доверять мне с первого дня?
Нет, конечно же. Но как только девчонка поняла, что болезни больше нет, как только осознала, кем я её сделала и на что она теперь была способна, она поверила мне и поверила в меня, отбросив все сомнения, готовая следовать за мной туда, куда я её поведу.
Убивала ли она для меня?
Да, и не раз. Как выяснилось, для неё отнять чужую жизнь было не страшнее, чем высморкаться в платочек. Бель, верящая в цикличность бытия и карму, увидела себя вершителем причинно-следственного закона. И помогла мне сделать первые шаги в направлении цели, которая после её появления обрела четкость и ясность.
Встретившись на балу, мы сделали вид, будто незнакомы. По моему приказу Бель отправлялась в далекие края на поиски информации, и я разрешила ей повеселиться в последний раз. Тогда я еще не знала, что она пришла не ради танцев и даже не ради выпивки, а ради одного единственного мужчины. Он же стал единственным и для меня на годы вперед.
Можно ли любить и ненавидеть одновременно?
Мой опыт показал, что можно.
Я любила Яна за то, каким он был. И ненавидела, за его любовь к Бель. Конечно, я все знала с самого начала. Но ни вытравить его из сердца, ни прогнать не могла. Я поступала с ним так же, как поступала с морем — старалась держаться на расстоянии, хоть и зная, что он всегда где-то рядом.
Он, я и Бель — все трое мы были частью одной большой любви, даже не смотря на то, что не общались и не виделись друг с другом. Хотя нет, с Бель я общалась. В одностороннем порядке. Я приказывала — она делала. Бель должна была найти способ, как вернуть мою мать, уничтожить отца и побороть Совет, потому что я собиралась стать единственной властью в этом мире. Именно Бель удалось узнать о противостоянии Нуатль и Табити, что и положило начало дальнейшим событиям.
Знала ли я, кто такой Макс?
Нет, но я знала, что рядом со мной много тех, кто носит не одну, а сразу несколько фальшивых личин. Это как очищать гнилой лук — сколько не сковыривай слои, а чтобы добраться до целой сердцевины, если она вообще есть, то придется поплакать.
А я ненавидела плакать.
Но если про Макса я действительно узнала от отца, то кто такая муза я знала всегда. Потому что бабушка всегда учила меня быть осторожной и предусмотрительной, и не верить ни врагам, ни друзьям.
Я и не верила.
Бабушкины слова окончательно подтвердились, когда я случайно столкнулась с родителями Фирусы в парке, которых узнала сразу, ведь мы были знакомы. Это случилось еще до встречи с Бель. Я искала бродячую собаку Марту, которую подкармливала. А они — вели какую-то девчонку. Или, скорее, девчонка вела их. Я остановилась, чтобы поздороваться, меня ведь воспитывали очень вежливой девочкой, и тут подбежала Марта, которая зло зарычала на девчонку. В глазах той полыхнули белые отсветы. Белая магия — самая сильная, такой владел Совет, сливая силу каждого члена в общий поток.