Выбрать главу

– Из-за чего может появиться второй лидер?

– Из-за болезни вожака, чаще всего, ментальной. Или если он стареет, а на смену рвется молодой да резвый, способный предложить альтернативу в виде более благополучного будущего. Это особенно актуально, если стая находится в плачевном состоянии, не имеет достаточно средств для существования или давно не охотилась из-за каких-то запретов. Вторым лидером не обязательно должен быть кто-то свой. Случалось, что к расколу приводили пришлые оборотни, прибывшие из других городов или даже из других стран и еще даже не успевшие вступить в стаю.

– И? С каким из вариантом столкнулись ягуаретты?

– Можно сказать, со всеми тремя вариантами сразу, объединенными в одном оборотне. Нынешний признанный вожак ягуаретт немолод, имеет значительные проблемы с управлением гневом и является приверженцем старых традиций. Ну, знаешь, такой типичный консерватор, который направляет все усилия на то, чтобы сохранить «то, что есть и так, как есть» и боится любых перемен. Это болезнь всех изрядно поживших людей, они как будто бы находят укромный безопасный уголок и замирают в нем. Лозовскому стоило огромных усилий убедить этого старого оборотня сняться с насиженного места и отправиться на другой конец света. Вожаку в нашем городе не понравилось практически всё, а поэтому он редко покидает своё жилище. Но еще меньше ему не понравилось вливание, так сказать, «новой крови» в виде призванного в стаю молодняка. Подробностей не знаю, там какая-то мутная история с неким интернатом, закрытым много лет назад, воспитанники которого, на удивлением всем, оказались ягуареттами. Они жили в обычных семьях, как люди, и никогда не взаимодействовали друг с другом и с себе подобными, но знали, кем являются. У них были кураторы. На каждого куратора приходилось по пять-семь детей, за которыми приглядывали годами. После переезда ягуаретт был брошен клич и бывшим воспитанникам интерната приказали оставить ненастоящие семьи, чтобы присоединиться к своему истинному племени.

– Где-то мы это уже слышали, – одними губами прошептала Ниса.

Я кивнула, показывая, что тоже помню разговор с Князем.

– Откуда ты всё это знаешь? – спросила я у Гриши. – Вряд ли Лозовский тебе отчеты каждый четверг носит.

– Не будь наивной, Ди, – со смешком одернул меня вожак. – В этом городе даже у камней вдоль дороги есть уши и глаза. А молодняк кошаков настолько пещерный, что выдает себя на каждом шагу. И в этом нет ничего удивительного, они понятия не имеют, как это – быть оборотнем. На протяжении нескольких месяцев они съезжаются сюда один за другим.

– Погоди, – начала соображать я. – Не хочешь ли ты сказать, что второй лидер – это кто-то из интернатовских?

– Ага. Я же сказал, молодой да ранний. Кстати, ты с ним уже успела познакомиться.

Я прикрыла лицо рукой.

– Это…

– Да, тот самый оборотень, который напал на вас с музой. Эмиль, кстати, тоже был из числа призванного молодняка.

– Нападение на Нису чьих мохнатых лап дело? – обменявшись с подругой взглядами, спросила я.

– А ты подумай, – пропел Гриша. – Вспомни классика – «ищи, кому выгодно».

– Выгодно было Максу, – холодно ответила я. – И тебе, соответственно, тоже.

– Максу, на самом деле, было всё равно, кого пустить в расход. А я в этой истории вообще принимал минимальное участие.

– Так ли уж минимальное? – не поверила я.

– Через бармена «Кролика» я передавал твоей музе сведения, которые она запрашивала. Например, подробности биографии Ольги Егоровой и где она жила до удочерения. Потому что Макс распорядился помогать вашей третьей во всем. Он ведь думал, что Руся целиком и полностью на его стороне, в том числе, из-за того, что верил в мстительность её натуры.

– Руся? – громко фыркнула я. – Мстительная?

– На самом деле, ты очень плохо знаешь ту, которую держала рядом с собой столько лет.

– Или мы просто знаем её с разных сторон, – возникло острое желание уронить голову на руль и побиться об него лбом. Чем больше новой информации поступало, тем сильнее она меня душила. Я как будто оказалась внутри стеклянного шара, из которого постепенно выкачивали весь кислород.