– …ты учинила ему допрос? – изумилась я, не представляя нашу изысканную музу в роли инквизитора.
– Да, – кивнула подруга полу. – Но ничего такого кровавого или мучительного, что ты могла себе представить. Я просто начала задавать вопросы, тыкая в него каминной кочергой.
– Увлекательное, наверное, было зрелище, – со смешком проговорил Гриша, складывая руки на груди, но все еще не меняя бдительной позы.
– Так, что было дальше? – проигнорировала я насмешливого мохнатого, чей взгляд, который он бросил на меня, мне откровенно не понравился. Знала я, чем обычно заканчивались подобные взгляды.
– Захар рассказал, что он ягуаретта, что его стая недавно приехала в наш город и намерена остаться здесь жить. И что все повреждения, которые я увидела, он нанес себе сам, – муза рвано вздохнула. – Сказал, что это что-то вроде врожденного заболевания, которому подвержены многие в его стае. Он описал это как волну, которая вдруг находит, захлестывает с головой и погружает во тьму. Иногда приступ удается удержать под контролем, но иногда…
– …но иногда тьма вырывается наружу, – закончил вместо подруги вожак волков. – И тогда они не могут себя контролировать. У некоторых все же иногда случаются проблески сознания, когда человеческое “я” начинает осознавать происходящее. И тогда они наносят себе повреждения, чтобы остановить безумство. Боль помогает им отрезвить собственный разум, очистить его от наваждения. Вот, что случилось с девушками – они столкнулись с сорвавшимися с поводка внутренними демонами оборотней, которые крайне сильны и при этом из-за генетического сбоя неконтролируемые. А теперь представь, что в городе навсегда осядет целая стая таких оборотней.
– Так, причина была не в таблетках, – ахнула я, запоздало сообразив. – Не они провоцировали агрессию?
– Таблетки, о которых ты говоришь, дешевая китайская дрянь, – брезгливо поморщился оборотень, – которая уже давно и активно поставляется в наш город. Они сыграли свою роль, сработав как щелкнувший переключатель, ослабив контроль. Но ты не задала главного вопроса – как таблетки оказались у девушек и почему эти таблетки оказались именно у этих девушек?
– Как? – эхом откликнулась я, взирая на Гришу. Парень в ответ повел глазами, указав на музу, чье лицо было скрыто упавшими вперед черными волосами, отгородившими её от меня словно завесой.
– Руся, – срывающимся голосом позвала я. – Что ты сделала?
– Подсунула девчонкам опасную китайскую отраву, – громко прошептал Гриша, обращаясь ко мне.
– Но зачем? – недоумевала я, все еще обращаясь к подруге. – Зачем тебе это нужно было?
– Потому что каждый в этой истории вел свою собственную партию, как в плохом оркестре, – проговорил знакомый голос, который в собственной квартире я ожидала услышать в самую последнюю очередь. Непроизвольно дернувшись, я обернулась на звук. Мгновение – и буквально из пустоты вышагнул Ян.
Надменный взгляд, немного растрепанные белоснежные волосы, мраморно-гладкая кожа без намека даже на малейший изъян и серебристый длинный сюртук, подчеркивающий ширину плеч, узость талии, длину ног и величественность осанки. – Привет, принцесска.
– Привет, – тяжело сглотнула я.
– В последнее время вокруг тебя как-то слишком много мужчин, не находишь? – как-то даже немного грустно заметил вампир.
– Ага, – выдохнула я с сожалением. – Много даже для меня.
– Ты? – рявкнул сбоку Гриша, отчего я стремительно развернулась назад, тут же застонав от боли, пронзившей хрустнувшую шею. Елозить попой по стулу уже порядком надоело, да и спина начала ныть от неудобной позы. – Как ты здесь оказался?
– Так же, как и ты, – спокойно ответил Ян и сделал несколько шагов вперед так, чтобы находиться в поле моего зрения и при этом не заставлять меня изгибаться коброй.