Люся встала, с размаху звонко ляпнула мужчину по щеке и быстро покинула ресторан. Двое деловых юношей обернулись на хлесткий звук. Николай порадовался за женщину:
– Ай, молодца!
Пострадавший сначала как-то неестественно засмеялся, но заметно покраснел, потер скулу пятерней, унизанной золотыми перстнями, и прошипел:
– Ну, погоди, коза… сама прибежишь.
Николай поднялся и тоже попробовал дать мужчине пощечину. Сначала правой рукой два раза, потом левой – ничего не выходило. Попытался плюнуть – безрезультатно. И тогда он по-детски скорчил сытому мужчине по имени Паша рожицу, растянув рот и сведя глаза к носу:
– Бббб-е-е-е!Василий разглядывал фотопортрет Стаса, висящий над сервантом в комнате, где вчера были поминки. По нижнему углу его срезала черная полоска. На портрете Стас был довольно смешной, но зато в пиджаке.
– А квартирка-то у тебя, Стасик… блёклая.
Василий огляделся и прошел в кухню. Там, за столом, заваленным всевозможной посудой со снедью, сидела вдова Наталья. Посуда была повсюду – на столах, на холодильнике, в раковине. Под раковиной – батарея опустошенных бутылок.
– А вот и вдова.
Наталья выпивала. Начатая бутылка водки, стакан, чаша винегрета стояли прямо перед нею. Наталья налила полстакана, выпила, поморщилась и бросила вилку в чашу – винегрет ей, видимо, уже поднадоел, Наталья потянулась за яблоком.
– Э, мать, мы так далеко не уедем. Что ж ты пить-то взялась! – Василий говорил довольно бодро, но обстановка его не радовала. Он присел на табурет напротив вдовы. – Я б с тобой, конечно, тяпнул, но в другой раз… Хотя, другого раза-то и не будет… Чем же я Стасика-то огорчу, мать? Он ждет. Нам расстройства нужны. Для общего дела. Ради вас стараемся… Может, наврать ему что-нибудь… Ну, что у тебя, например, завтра свадьба, а? – Василий хохотнул. – Здорово придумал! И что замуж тебя берет какой-нибудь старый хрыч! – Василий встал и сунул голову в холодильник. – Поминки знатные, небось, были. Вон сколько осталось…
Наталья громко вздохнула и снова налила в стакан. Василий с грустью на неё посмотрел. Наталья выпила.
– Не, мать, не дело это… Тебе еще детишек подымать. Девка маленькая, да глупая, сынишка вон студент… Чем же мне тебя, Стасик, огорчить-то… Барсик, иди сюда, кыс-кыс-кыс-кыс-кыс…
Кот, вошедший в кухню, замер. Спина выгнулась дыбом, уши прижаты, оскал и шипение в сторону Василия.
– Барсиша! – подала голос вдова, – чего ты, Барсиша? Стасика почуял, а? – Наталья подняла голову к лампочке. – Стасик, миленький, если ты здесь, если ты слышишь меня… Стасик… обижала я тебя! – Наталья снова наполнила стакан.
– А вот и не надо было обижать! – вставил Василий. – Вот не надо было! Мы, мужики, народ обидчивый. Может, через обидки-то он на эти маслинки и накинулся, сердешный!.. – Василий вышел в комнату. – Чем же мне тебя огорошить-то, Стасик… Уж и не знаю… Вообще, дурацкая затея. Надо бы с Коляном посоветоваться. Он у нас умный… – Василий легко взлетел на подоконник, прошел сквозь стекло и голубем сорвался меж домов.Данила потерянно бродил по одиночной камере следственного изолятора, не подозревал о том, что в камере он отнюдь не одинок. Под сводчатым потолком из угла в угол, трепетно помахивая крылами, перемещался Николай.
– Потому что это подло! – кричал Николай в Данилину макушку. – Ты подставил клиентов, которые нам доверяли. Все сейфы, за которые я ручался чуть не собственной головой, вскрыты! Ты меня подставил, меня! Я эти сейфы, эти замки придумал, не ты! А ты продал чертежи! И кому?!! Бандитам! Ты оборотень! Оборотень! …А я тебе доверился. Если обо мне вспомнят теперь, то вспомнят только как о бездарном разработчике, замки и сейфы которого открыть – раз плюнуть!.. Господи, как стыдно.
Данила подошел к металлической двери и постучал. Тяжелая квадратная форточка откинулась, и сипловатый голос спросил:
– Что надо?
– Командир, мне звонок нужно сделать, помоги.
– 100 баксов.
– Не вопрос.
– Покажи.
Данила быстро снял носок и извлек на свет сложенную вчетверо купюру.
– Давай сюда.
Купюра скрылась в амбразуре, а взамен в руке Данилы оказался мобильный телефон.
– Только быстро, – сказал голос.
Подойдя к высокому зарешеченному окну, Данила набрал номер и зашептал:
– Паша, меня загребли, я в Крестах, голова в кустах, выручайте как-нибудь, потом сочтемся… Как-как! С поличным! Теперь на всех наших сейфах засада, лучше и не дергайтесь… Да какой адвокат! Задавите деньгами!.. Да не знаю, кому, сами нащупайте, кто-нибудь да возьмет!.. Бабки? Это у вас-то бабок нет?.. Ладно! В моем кабинете за портретом Суворова сейф… Потому что потайной… Откроете, откроете. Главное, вытаскивайте меня отсюда, я еще пригожусь. Всё!