– Ну, что? Внушил? – Вася, потирая ладошки, встретил Николая на крыше.
– А кто его знает. Но, кажется, получилось… В общем, попробуем. Следующей ночью… Около часа.
– Отлично!
– А нам хватит этих?.. – Стас стоял, облокотившись на полуразваленную дымоходную трубу. – Огорчений-то хватит, чтоб всё сделать? Вася, ты на меня что-нибудь накопал?
Василий вскинул брови и поджал губу.
– Ты, Стасик, у нас святой. И всё у тебя хорошо. Супруга надежная, дети нормальные… Честно скажу, нечем мне будет тебя огорчить. Если только соврать.
– Врать не надо, – сказал Николай, – я знаю, ты можешь так приврать, что не то, что до стресса, до паралича человека доведешь.
– Кого? – хохотнул Василий. – Стасика? Хотя…
Василий приблизился к Стасу и с озабоченной миной прижался ухом к его груди в районе сердца. Стас только болезненно сморщился, меж тем как лицо Василия приобрело выражение трагического предчувствия:
– Да. Определенно, предынфарктное состояние, Стасик. Как всё запущено! Тебе срочно нужно к врачу… Или это крылышки скрипят?
– Отвяжись!
– Хватит паясничать! – шумнул Николай. – А меня кто-нибудь огорчить сможет?
– Я думаю, что у меня получится. – Довольно серьезно сказал Стас.
– …Да?
– Да.
– Без вранья?
– Без вранья.
– Интересно. – Николая не обрадовало это сообщение Стаса.
– А мне, а я, а меня кто-нибудь огорчит? – встрепенулся почетный донор. – Колян, ты ведь там был у меня?
– …Думаю, что в этот раз я тебя, Вася, огорчу.
– До стресса?
– Думаю, до стресса.
Василий сник. Николай заметил общее настроение:
– Только давайте так, мужики! Решили – делаем! И не жалеть! Даже если чувствуете, что сильно огорчите, до боли! Не жалеть! Иначе мы энергии не наберем не то, что сейф открыть…
– Господи! – вздохнул Василий. – На что остатки дней тратим! Человечество вон веками кумекает, есть жизнь на Марсе, нет жизни на Марсе, а мы?! Имеем доступ ко всей Информации Вселенной, так нет! Бородавки разглядываем!
При слове «бородавки» Стас вздрогнул и опять раздул ноздри:
– А, между прочим, у тебя до ночи еще целый день. Исследуй Информацию. Кто тебе мешает?
– А вот и исследую! А ну-ка, Информация, где еще жизнь есть, а?.. – Василий зажмурился и через мгновение осознал нечто новое. – Пардон. Так мне это словечко ничего не говорит. Я б туда сам бы слетал, поглядел бы, а?
И в этот момент Василий просто мгновенно исчез с крыши.
Глядя на то место, где только что маячил дух сантехника, Стас с Николаем переглянулись.
– Так… Забрали, однако, Ваську… – сказал Николай.
– Вернут… Вообще, он, наверное, где-то прав. Вот мы с тобой знаем что-нибудь про снежного человека?
– Ну, знаем. То же, что и все.
– А мы ж теперь не все! Мы теперь часть Вселенной. Мы можем быть где угодно в любую секунду… Коля, я хочу на них посмотреть.
– На кого?
– Если они только существуют… – Стас уже не слышал Николая. – Если они, действительно, где-нибудь есть… Я хочу это видеть!
Через секунду Стаса на крыше не стало.
– Ну вот! – Николай хлопнул себя по груди. – Исследователи, ё-моё! Колумбы! – Он легко взлетел и сел на дымоходную трубу. – Один к пришельцам, другой к этим… как их… Как дети, ей богу!.. Мне осталось узнать, существуют ли на свете привидения.
И Николай в одиночестве рассмеялся собственной шутке.Василий ощутил себя в незнакомой местности. Камни, камни, рваные камни, гладкие камни, кусок зеленой растительности и снова камни. По синему звездному небу катились две планеты, одна из которых была огромной и красной, а вторая маленькой и зеленой. Здесь же, вокруг сантехника, судя по всему, был довольно теплый, но абсолютно необитаемый вечер.
– Ку-ку-у! – пропел Василий. – Марсиане-е! Где вы? Но лучше не выходите… Потому что я вас уже боюсь, – закончил он почти шепотом. При этом глаза его беспокойно бегали по чужому пейзажу, а крылышки на спине трусовато дрожали.
Василий легко подпрыгнул и через мгновение оказался на вершине высокой сопки.
– Ага… Как легко-то! Приведения – они, видать, везде приведения… Фигня. Ничего мне здесь не сделают… супостаты. Я ж покойник!
Василий вдруг увидел далеко в долине огонёк. Огонёк очень явно напоминал обыкновенный костер.
– Да неужели!.. Вот ведь!
И он вновь прыгнул – теперь навстречу костру.
Шесть совершенно обнаженных гривасто-бородатых мужчин и две женщины сидели на каких-то темных подстилках вокруг большого костра. Кожа людей была смугловатой, но не черной, а лица – почти европейские, только довольно грубо слепленные. Волосы дикарей трепал сильный теплый ветер. В нескольких шагах от кострища светился вход в грунтовое убежище, там тоже горел костер, но гораздо более яркий, чем снаружи. Из отдельной, чуть поодаль, дыры в земле валил густой белый дым. Люди не говорили, но нельзя было сказать, что они молчат. Периодически кто-нибудь из них что-то ворчал, кто-то кивал, кто-то издавал хриплый, булькающий звук.