24 ноября.
Говорили Е. В., что всюду тормоз деятельности, инициативы идет из Петербурга. Правда, здесь все как будто распускается, министры думают только о том, чтобы удержать подольше свои портфели, грызутся между собой. А каковы эти министры? — говорить не хочется…
25 ноября.
А. Г. Вишняков говорил, что ехал после представления царю из Царского в одном вагоне с московским предводителем кн. Трубецким, который ему говорил, что царь ему обещал серьезно обследовать записку, поданную ему предводителями дворянства. Муравьев отошел совсем от Витте. Акции министра земледелия Ермолова плохи, его речь в Париже, в которой он говорил, что мы научились земледелию у французов, что нам надо разводить в хозяйстве страусов и приучать верблюдов, чтобы они у нас заменяли лошадей и волов, произвела здесь удручающее и комическое впечатление. На его место «кумушки» уже начинают подыскивать заместителя.
26 ноября.
А. П. Никольский говорил насчет золотой валюты, что Витте подкупает своих противников в этом деле. Так, уже теперь Верховский не против валюты и объясняет, что на нее нападал раньше только с целью выяснить всем непонимающим, что это за мера. Маркуса Витте купил, дав ему добавочных 6 тыс. руб. содержания.
Ермолова не уважают в Министерстве земледелия. Он во время заседаний Совета отказывается от своих проектов, которые сам вносит в Совет. Недавно у него был скандал с его товарищем Нарышкиным. Оспаривались два проекта — министерства и земства. Нарышкин старался помирить оба, взяв середину. Когда он кончил, Ермолов ему сказал, что ничего не понял, и начал так излагать сказанное Нарышкиным, что тому пришлось ему возражать, что этого-то и этого-то он не говорил.
30 ноября.
Сегодня вечером у адмирала Гейдена комиссия, как снять «Россию» с мели. Это выходит каламбур, так как не один крейсер «Россия» на мели, а может очутиться на мели и вся Россия.
Н. Н. Селифонтов сказал, что золотая валюта в Гос. совете пройдет, но эта мера не будет осуществляться, так как царь получил из Франции от Meline письмо, в котором он ему разъясняет, что теперь не время ее осуществить.
1 декабря.
Говорят, был у царя совет насчет занятия русскими Константинополя.
3 декабря.
Был Куломзин. Он крайне осторожен, ничего не говорил утвердительно, но в виде вопросов все затронул. Например, что скажет Е. В., — займем ли мы Константинополь или допустить Англию его занять? По мнению Куломзина, второе будет лучше, что «тогда через 20 лет мира мы сумеем взять его обратно у англичан». Как бы не так! Затем Куломзин спросил, правда ли, что царь, в бытность свою в Париже, подписал с Францией договор, который он здесь уничтожил. Затем спросил, скоро ли уберут Шишкина, который невозможен, всем делает грубости.
5 декабря.
Говорят, что царь потребовал обратно приказ о назначении Куропаткина на Кавказ, а будто он уже был подписан.
6 декабря.
Завтракал адмирал Шмидт. Говоря про головные боли, которыми страдает царь, Шмидт сказал, что это явление у царя опасное, что в Японии после сабельного удара у царя было сотрясение мозга и что это никогда не проходит бесследно.
13 декабря.
Говорят, что недели две назад Хилков и Витте ездили в Царское со своими очередными докладами. Витте обыкновенно первый докладывает, но на этот раз царь вызвал первым Хилкова, которому поставил на вид, что очень много столкновений и несчастий на железных дорогах. Хилков отвечал, что это является вследствие того, что Витте денег не дает, что сокращено количество служащих и локомотивы и вагоны ветшают. Царь тут же приказал позвать Витте, и при царе Витте разразился таким гневом на Хилкова, что царь вышел из кабинета, оставив их вдвоем, и к ним не вернулся. После этого прошли две пятницы, и Витте не был у царя с докладом. Рассказывают, что Витте тогда в кабинете у царя прямо закричал Хилкову, что он ему денег не даст. Видно, что министры с царем не считаются и он с ними не может справиться.
18 декабря.
Говорили Е. В., что царь за последним полковым обедом громко сказал, что Победоносцев нарекомендовал ему много министров, а теперь начал рекомендовать корпусных командиров, хлопочет за Шипова.