— Этих купчишек надо учить так, чтобы запомнили на всю жизнь! — сказал он.
— Уйдем отсюда, пока не поздно, — посоветовал ему Темур.
— Ты видел, как распоясался этот верзила? Не старые нынче времена! Ох, попадется он мне где-нибудь в темном месте…
Согум умылся проточной водой, вытерся башлыком и кое-как с помощью Темура привел в порядок черкеску.
У зеленщика Гудима уже судачили о драке и каком-то молодце, который-де на совесть проучил купчишку.
— Вот он, этот герой, — сказал Темур, подталкивая Согума.
— Ты шутишь… — Гудим зажмурился, почесал огромный нос, красный, как бурак.
— Вот синяки, ежели не веришь…
— Синяки? — Гудим надвинул папаху на самые брови. — И правда — синяки! Ну, молодец, Согум!
Он достал из-под прилавка штоф вина и налил в глиняную чарку.
— Твое здоровье, Согум! — сказал зеленщик.
Сели, закусили мясом, полакомились молодым луком и толченым перцем.
Гудим обрызгал водою зелень и овощи и достал еще один штоф.
— Мы к тебе за советом, — начал Согум. — Ты нам должен помочь распутать один узелок…
— Очень люблю всякие загадки, Согум. Я считаю, что они лучшее из всего того, что мне известно, исключая зелень. — И Гудим разразился громким смехом.
Никто не обратил внимания на этот смех, ибо все зеленщики хохотали очень громко.
— Ты знаешь Кучука-эффенди, Гудим?
— Знаком с ним, чтоб ему пусто было! Бестия он!..
— А дочь?
— Красавица!
— Ты знаешь ее?
— За ней ухаживает этот самый, как его? Даур… Иду я однажды утром и вижу: разговаривают сладко меж собой, гладят друг дружке руки. — Гудим облизнул губы, словно они были в меду.
— Какой позор! — возмутился Согум. — Ласкать девушку на людях! Ты слышишь, Темур?
Мужчины, как по уговору, разом сплюнули: они не могли понять, как это можно позволить себе подобные нежности на виду у всех!..
— Заря только-только занималась, — заметил зеленщик.
— Значит, он ночевал в лавке! — воскликнул Согум.
— Послушай, Согум, уж не ревнуешь ли ты?..
— Я?!
Темур останавливает их жестом. Он спрашивает Гудима:
— Скажи мне: у турка есть конь?
— У него нет даже мула.
— А плеть?
— У него есть железный аршин.
— Проклятье! — говорит Темур. — Кто же огрел меня?
— Послушай, Гудим, мы неспроста побеспокоили тебя. Ты хорошо знаешь этот город… Скажи мне: кто живет в этой лавке? У кого там могут быть конь и плеть?
— Коня, по-моему, нет в лавке…
— Гудим мудр сверх меры, — пошутил Согум.
— Там живет Юсуф, но он в жизни не нюхал конского навоза. Может быть, это была дочь?..
— Нет, — убежденно говорит Темур, — это не женская рука! Полюбуйся.
Он задирает полы черкески, обнажая спину с багрово-синим рубцом.
— И ты живой? — спрашивает Гудим.
— Живой, — отвечает Темур.
— Сразу видать горца, — восхищается зеленщик, хлопая Темура по плечу, как жеребца. — А знаешь ли ты, какой это силы удар?
— Знаю, — отвечает Темур, застенчиво прикрывая бренное тело, удостоившееся похвалы зеленщика.
— Нет, ты ничего не знаешь. Такой удар рассекает камень. Такой удар высекает огонь из воды. Это не удар, а молния. Понял?
Темур кивает головой.
— Я не знаю, сколько жил в той нагайке, но ты, Темур, не иначе, как двужильный. — Зеленщик запрокидывает голову, и у него в горле клокочет смех. — За твое здоровье, Темур!
— А все-таки, — говорит Согум, — кто же мог так здорово испортить ему кожу?
— Кто? — Гудим на минуту задумывается, глядит в чашу, полную вина, как знахарь на кофейную гущу. — Знаю, кто!
— Говори же…
— Даур! А больше и некому.
Крестьяне недоуменно переглянулись. «Возведут же напраслину на человека», — подумал Согум.
Он быстро распродал свой мед, аккуратно пересчитал деньги и завернул их в платок. Платок он положил в бычий пузырь, бычий пузырь — в кожаную сумку, а сумку подвязал к животу: попробуй теперь, укради деньги у этого сметливого крестьянина!
После полудня Согум и Темур возвратились к Бираму. Они застали только сына: старый рыбак вышел в море.
Даур чистил коня. Он был печален, молчалив. Гостей приветствовал коротким кивком.
— Тетя Есма здорова? — справился у него Согум.
— Живая тень, — проговорил Даур.
— Я так и думал.
Согум и Темур пристраиваются на теплых камнях. Такими теплыми камни бывают только весною… Зимой они как ледышки, а летом хуже горячей жаровни. Погода — весенняя. Все весеннее — и солнце, и воздух, и синее море. Но это обманчивая весна: днем — солнце, а ночью холодно. Нет, до настоящей весны еще далеко! Вернее, и далеко и близко: она может окончательно воцариться в один прекрасный день, может быть завтра, послезавтра, — и тогда прощай черноморская сырая стужа!.. Но может случиться и так, что природа проплачет весь май, тогда держи при себе бурку, думай о дровах, вымаливай тепло у бога…