И он поскакал ко дворцу.
Княжич и его друзья спешились. У лестницы заговорщики встретили мальчика, прислуживавшего княгине. Он нес кувшин с водой. Это был тринадцатилетний голубоглазый мальчик с добрым девичьим лицом. Себе на горе он попался Аслану на глаза.
— Куда ты? — спросил его грозно Аслан.
— Несу для княжьего ребенка воду, — ответил мальчик.
— А где княгиня?
— Она у себя.
Аслан прошел мимо. Вдруг он услышал за собой глухой стук упавшего тела и оглянулся: Мамед оттаскивал безжизненное тельце мальчика в сторону, под лестницу. «Правильно сделано», — подумал княжич и побежал дальше.
У княжеского кабинета он подал своим приспешникам знак остановиться и тихо приоткрыл дверь. Князь сидел за столом, подпирая руками седую голову. Казалось, он страдал от головной боли. Старик мерно покачивался из стороны в сторону.
О том, что произошло дальше, народ рассказывает так:
«Стал сын перед отцом, и понял старый князь черные мысли Аслана. Он их прочел в очах предателя, как читают по открытой книге.
Блеснула шашка в руках отцеубийцы, словно молния, которая падает на головы обреченных. Качнулся князь и упал головою на стол…
Заговорщики обшарили весь дворец. Они разрубили надвое грудного младенца — княжича, разрубили его вместе с колыбелью, а княгине нанесли тяжелую рану. Отцеубийца искал брата своего, Георгия, но не нашел, ибо того не было во дворце. И тогда он вместе с турком убил трех своих малолетних братьев…
Да будет проклят тот, что пошел против родины своей в угоду султану! Вечный позор тому, кто ступил на родную землю черным гостем и изменил своему народу! Пусть будет предателю вода отравой, пусть подавится он хлебом, пусть горы и долины отвернутся от него, а лучи белого солнца испепелят его, а ветер развеет по миру его презренный прах!»
Со времени этого события прошло почти полтора века, но народ с гневом и ненавистью произносит эти слова, от которых содрогнется не один злодей. Мне хотелось повторить их здесь, в нашем небольшом рассказе…
Люди прокляли Аслана, и участь злодея была предрешена в первый же день, в тот день, когда он предательски занес свою руку над городом, хотя после этого он еще продержался в Сухумской крепости года два.
Но мне хочется сблизить события этого черного дня и тот бесславный конец, который был уготован историей Аслану и его приспешникам, и тем самым завершить повествование…
…В то время, как Аслан чинил расправу во дворце, Батал изо всей мочи стучался в крепостные ворота. Ему открыли их не сразу, и это озадачило его. Он услышал подозрительную возню за стеной и голоса, показавшиеся ему чужими.
— Эй, вы, что с вами? — крикнул он.
— Сейчас, — ответил чей-то хриплый голос.
Ворота медленно отворились, и уже через мгновение завязалась рукопашная схватка. Заговорщики бросились вперед с шашками наголо. Батала окружили несколько человек. Даур ринулся к нему на выручку.
— Беги в город, Даур, поднимай всех… — приказал ему Батал. — Измена-а-а! — закричал он во весь голос.
— Я буду с тобой! — ответил Даур, и шашка его бешено заработала.
— Даур, умоляю тебя, поднимай горожан!
Прислонившись спиной к древней крепостной стене, Батал яростно отбивался от врагов. И при свете зарева, вставшего над горой, Даур в последний раз увидел изуродованные черты его лица…
Даур размахнулся шашкой что есть силы и, одним ударом сняв вражью голову, вырвался на улицу. Он бежал по городу и кричал:
— Измена! Измена!
А костры на горе разгорались все больше и больше.
26. РАСПЛАТА
Вот глава, которая неизбежно должна последовать за предыдущей. Не надо обладать особой сметкой, чтобы предугадать ее появление. Человеческая история дает многочисленные примеры чудесной последовательности событий.
Я не могу отказать себе в удовольствии отметить, что жизнь человеческую от самого сотворения мира постоянно движет справедливость, неугасимая, как солнце. Правда, эта справедливость не торжествует сама по себе, но добывается человеком в суровой борьбе. Справедливость, дарованная небом, — такая же химера, как существование стеклянного небесного купола. Эта простая истина нынче хорошо усвоена большинством человечества и не нуждается в особых доказательствах. И наш эпизод из великой борьбы, которую вели народы Кавказа против султана, еще раз говорит о том, что свобода добывается только в героической борьбе народа, и только народа…
Итак, Даур бежал по пустынным улицам. Он стучался во все двери и, едва переводя дыхание, повторял: