О различных неудобствах и шла у нас речь. Я сказала словами поэта, что для веселья планета наша мало оборудована. Смыр охотно согласилась.
Мы шли и болтали, а дождь усиливался. И вдруг над нами появился зонт — такой огромный мужской зонт.
Оказывается, это заведующий ларьком.
— Не возражаете? — спросил он.
Что оставалось делать? Не гнать же его?..
— Спасибо за зонт, — сказала Смыр. — Но нельзя ли руку убрать с моего плеча?
— Можно, — отозвался потомок Гермеса. — Я думал удружить. Этот дождик, поверьте мне, способен пронизать человека до костей.
— Спасибо, — поблагодарила и я.
— Как твои дела, Роман? — спросила Смыр.
— Мои? — удивился Роман.
— Да, твои. К тебе, говорят, сильно придирались…
— Было кое-что, да сплыло, — сказал Роман.
От него несло чесноком и луком, а еще и водкой. Он шел прыгающей походкой. По всему чувствовалось, что человеку этому живется не так уж тяжело. У нас, в Ростове, был сосед, — и сейчас на месте! — который тоже работал в торговой сети. Получая всего четыреста рублей в месяц, он тратил, по крайней мере, триста в день. Две его дочери ходили расфуфыренные, ежедневно меняя наряды. Как ни преследуют жуликов, они хорошо увертываются, — по крайней мере, многие из них. С ними надо делать что-то, решительно надо, покруче с ними, что ли! Это — мое твердое мнение.
Роман сказал, что более подлых людей, чем в Дубовой Роще, нет на свете! И все-таки он их не боится, плюет на них с самого высокого дерева, а еще точнее, с вертолета! Неужели эти чудаки думают, что его, Романа, можно съесть живьем? Во-первых, он «кругом чист», а догадки строить каждому вольно… Во-вторых, у него есть «рука» в районе, которая не даст ему погибнуть и в нужную минуту окажет помощь…
— Ясно вам? — сказал этот циник.
— Значит, ты непобедим? — допытывалась Смыр.
— Да!
— И ты уверен?
— Так же, как в том, что нынче идет дождь.
Он сказал, что камня на камне не оставил от обвинений, в дым развеял все инсинуации.
— А я думаю, что нет, — сказала Смыр вызывающе.
— Милая, не спорь.
— Буду спорить!
— Ну, и бог с тобой!
Торговец решил избавиться от неприятного разговора:
— Девушки, не угодно ли приобрести капрон? Очень хорошая ткань!
Мы не проявили особого интереса к капрону. Но от другого соблазна не удержались: у него, оказывается, имеются модельные туфли на тонких каблучках.
— Мне нужен тридцать седьмой размер, — сказала Смыр.
— А мне тридцать пятый, — сказала я. — Сколько они стоят?
— Пустяки. По сто сорок. Идемте ко мне.
Мы немедленно свернули в сторону и направились в ларек.
Роман провел нас через черный ход, предварительно убедившись в том, что никто не следит за нами. Мы попали в полутемную сырую комнату, которая служила складским помещением при ларьке. Здесь все было скрыто под бумагой или старыми тряпками. Он уверенно порылся в углу и подал нам две картонные коробки.
— Слушайте, — проговорил он обиженно, — я стараюсь для вас, а вы меня же и ругаете. Разве это справедливо?
— Очень даже, — сказала Смыр, улыбаясь. Она разулась, примерила туфлю. — Мы не к тебе пришли лично, а в советскую торговлю.
Надела туфлю и я. Она пришлась в самую пору.
— Ну, вот видите, — произнес сияющий Роман, — как они хороши! На обеих как картинки! А я все снесу, потому что вы мне нравитесь.
Он спрятал деньги в карман. Попросил нас никому, даже самому богу, не рассказывать о покупке. Если спросят, куплены, дескать, в Сухуми… Нет, мы не обещали ему хранить эту тайну.
— Я никого не боюсь, — сказал Роман, заворачивая покупки в газету с целью камуфляжа. — Но, знаете, дорогие, неудобно. Разговоры начнутся: мол, товар для знакомых прячет. А как мне не позаботиться о знакомых? Захаживайте, дорогие. Я ничего не боюсь и ни перед кем спину не гну. Я честный человек. Хотели меня спихнуть, но ведь не понимают они, кто за мной стоит. Район стоит, вот что!
Он запер за нами дверь, щелкнул замком.
— Первый на селе жулик, — сказала Смыр.
— Мы должны взяться за него, Вера Коблуховна. Теперь же. Организованно. Я не верю, что не найдем на него управу.
Вере Коблуховне очень понравилась моя решительность.
— Это мысль! Давайте возьмемся за этого жулика! Соединенными усилиями. И мы посмотрим, что скажет добрый дядя в Гудауте!
Нам стало очень весело. Весело от сознания того, что Роману не поздоровится, если мы возьмемся за дело как следует.