Отец почесал щеку.
— Процесс уже запущен, — наконец сказал папа. — Тебе, ваше высочество, все равно придется жениться — хочешь ты этого или не хочешь. Известно же, что жениться по любви не может ни один король. Хотя бывали случаи… Я бы посоветовал тебе жениться, а потом можешь спокойно возвращаться на раскоп. В Северную Африку или куда угодно.
— Я не хочу ни на ком жениться!
— Уважаемый Лотар Лотарович! — обратился к прекрасно говорящему по-русски принцу Альберт Ефимович. — Вы бы все-таки посмотрели на девушек. Сколько их уже приехало на этот конкурс красоты? Нехорошо получится, если вы сбежите. Это неуважение к родителям, а в вашем случае — еще и к монарху.
Лотар, казалось, не обратил внимания на слова старого адвоката, а перевел взгляд на моего отца.
— Что вы хотите?
— В каком смысле?
Я очень хорошо знаю своего отца и уже чувствовала, как в его голове заработал компьютер.
— В любом, — ответил Лотар.
— Будьте добры, поконкретнее, Лотар Лотарович, — влез старый еврей.
— Я — будущий король Лотиании, — сказал молодой человек с заплывшим глазом и разбитой скулой. — Что я могу сделать для вас как будущий король Лотиании? Я не предлагаю вам денег, потому что их у вас во много раз больше, чем у нашей королевской семьи, вместе взятой. Вы уже — подданный Лотиании, Лариса Ивановна — подданная Лотиании. Вы хотите, чтобы подданными Лотиании стали все ваши дети?
— Это им ни к чему, — отмахнулся отец.
Отмечу, что другие граждане ухватились бы за такое предложение, как утопающий за соломинку, и посчитали бы его подарком небес. Получить подданство Лотиании крайне сложно. Его может даровать только король за заслуги перед королевством. Я получила его за замену искрящей розетки во дворце и как дочь своего отца, заменившего всю проводку. Возможно, также и потому, что отец Лотара с большим вожделением смотрел на мою грудь, и это доставляло ему истинное удовольствие. Также гражданство можно получить в результате брака с подданным Лотиании, но не сразу, а через десять лет проживания в королевстве.
Часть денег отца, да и моих тоже лежит в банках Лотиании. Я на самом деле не знала, что отец может попросить у Лотара. Но идея возникла у Альберта Ефимовича. Он предложил оформить договорчик — и в письменном виде, и записать на видео — о том, что Лотар обязуется выполнить любую просьбу моего отца, с которой он к нему обратится, когда возникнет необходимость. Лотар согласился. Альберт Ефимович договорчик быстро составил, Лотар подтвердил свое обещание на камеру. Также на камеру сказал, что это он просит Ивана Васильевича Большакова вывезти его из королевства Лотиания в Россию, потому что женитьба в его планы в ближайшем будущем не входит, и участвовать в балагане, устроенном его отцом, он не собирается.
— У вас паспорт с собой? — уточнил Альберт Ефимович у принца.
— С собой, — подтвердил Лотар. — И у меня даже есть российская виза. Я собирался летом посетить раскоп под Великим Новгородом.
— Так вы же вроде бы специализируетесь по римлянам и карфагенянам, — воскликнула я. — А ни те ни другие под Великим Новгородом не появлялись. Или всплыла какая-то новая информация, о которой широкой общественности пока неизвестно?
— Я хочу встретиться с одним русским археологом. Я собирался ехать в Россию официально, но раз так получается… Вы сможете обеспечить мне необходимый штамп в паспорте, но так, чтобы ни журналисты, ни официальные лица не пронюхали, что я пересек границу Российской Федерации?
— Для нас еще и лучше, если вы въедете официально, — искренне обрадовался Альберт Ефимович. Вероятно, он, как и я, думал, что принца мы ввезем в Россию как контрабанду.
Но принц тут же дал понять, что мы рано радовались, так как заявил, что в России ему понадобятся другие документы.
— Благодаря маме я свободно говорю по-русски, — сказал принц. — Она была очень предусмотрительна! Она со своей немецкой практичностью поняла, что, когда мы с братьями вырастем, миром уже будут править русские. Я сойду за русского?
— За русского, выросшего в Прибалтике, — ответил папа. Мы с Альбертом Ефимовичем кивнули. Телохранитель Коля в красных боксерских трусах, как обычно, молчал и эмоций не демонстрировал. — Уж больно ты, ваше высочество, интеллигентный и рафинированный.
— Я умею ругаться матом, — заявил наследный принц и продемонстрировал как.
— Не пойдет, — покачал головой старый еврей. — В русский мат нужно вкладывать душу, Лотар Лотарович, а вы выражаетесь чисто формально.
— Ты, ваше высочество, хотя бы научился мату русских дворян и поэтов — исключительно в нужное время и в нужном месте, — заметил папа, который умел ругаться очень искусно, хотя не был ни дворянином, ни поэтом, а был электриком, зэком и олигархом. Но вероятно, взял лучшее из категорий всех граждан, к которым относился. И от тех, к которым не относился.