– Простите, я не знаю, что делать и говорить. Вы у меня первая.. – черт, я все-таки сказала это.
– Ты забавная. Не надо ничего говорить. Садись. – она наконец-то отвела от меня свой немигающий взгляд, тяжело опустилась в кресло, пару секунд будто дожидалась пока осядет в нем полностью и повелительно указала мне на диван. Я осторожно уселась на краешек, боясь нарушить какие-то неизвестные мне правила поведения с ведьмами. Так мы и сидели несколько минут. Анна в кресле, глядя в пустоту, я на диване, разглядывая сквозь балконную дверь желтеющую листву за окном.
– Даже солнцу нужно иногда отдохнуть – наконец произнесла она и, остановив суровым взглядом мой немой вопрос, будто отчитывая меня, продолжила: Да, я про тебя! Всем светишь, всем греешь, но близко никого не подпускаешь. Ты похоже не знаешь, что нельзя вся время давать, иногда нужно брать! Поэтому и пришла ко мне. Для самой себя у тебя уже ничего не осталось.
– Откуда… – я оторопело подбирала слова
– От верблюда! Ты ж сама к ведьме шла – вот теперь сиди и слушай. Хочешь покурить?
– Очень!
Мы с ней закурили ментоловый Вог из ее и пачки, и я вдруг успокоилась…
– Я все время сама за себя.. Я очень устала, Анна.
– Силы мы твои найдем, это ерунда. И возьмешь все, что для тебя и твое, оно уже давно дожидается. А вот то, что сама магией балуешься – это плохо.
– Магией балуюсь? Анна, вы меня извините, я картошку пожарить нормально не умею, а вы про магию!
– То есть никогда и ни разу?
– Ну я же вам сказала – вы у меня первая, смешно, конечно, но правда. Клянусь!
– Странно,.. – Анна нахмурилась и еще раз осмотрела меня тяжелым взглядом, который, кажется, должен был разоблачить во мне подпольного магистра оккультных наук. – Окей… ну раз я тут одна ведьма – делать нечего, буду колдовать. Вставай!
Странное чувство – я поняла, что очень хочу понравиться Анне и страшно боюсь ее разочаровать тем, что не оправдаю ее видения. Я послушна встала, вопросительно посмотрела на нее, Анна взяла меня за плечи и решительно развернула лицом к окну.
– Так и стоять? Ничего не делать? Надо про что-то особенное думать? Глаза закрывать? – куда-то исчезли сорок лет сознательной жизни и я превратилась в маленькую испуганную девочку.
– Стой и ничего не делай. Смотри куда хочешь, думай, о чем хочешь, просто не мешай!
Ох, а я разве подписывалась «на процедуры»? Почему я не задаю вопросов? Не спрашиваю опасно ли это? Почему она сама не спрашивает моего согласия? Почему все опять как всегда – ради призрачной симпатии какой-то незнакомой тетки, я молча терплю и не могу сказать, что я переживаю, мне страшно… А вдруг она читает мои мысли? Ой… и слышит вот это все? Так… я буду просто смотреть в окно. Солнечное утро, мой любимый сентябрь, холодный прозрачный воздух, еще не угасание и тлен, а невообразимое чудо, на которое способна природа, восхитительный, но пугающий взрыв красоты на пороге смерти. Я должна что-то чувствовать сейчас? Тепло, холод, покалывание, мистический транс… Я ничего не чувствую, я даже не могу разобрать что Анна шепчет за моей спиной, но она точно там, будто разгоняет руками как безумный ветряк мою вечную черную пустоту. Впервые кто-то кроме меня увидел ее и не посчитал инфантильной выдумкой.
И я заплакала. Без усилий и надрыва, слезы просто потекли из моих глаз от острого чувства, что кому-то не все равно, что там… у меня за спиной.
– Ну вот и всё. – Анна дышала часто и прерывисто, я обернулась – она задувала большую свечу и протягивала мне листок, забрызганный воском. – Теперь рассказывай.
– Я? Что рассказывать? – я вертела в руках листок, пытаясь понять, что бы такое рассказать и не выглядеть при этом идиоткой.
– Что за Прасковья такая и почему ты сразу об этом не сказала?
– Анна, простите, но я теряю нить.. Какая Прасковья, о чем я должна была сказать? – я уже начинала жалеть, что не нашла денег на психотерапевта.
– Ну ладно, давай по порядку. – мы снова уселись на свои места, Анна промокнула бумажной салфеткой капельки пота, проступившие у нее на лбу и закурила – Посмотри внимательно на листок.
Я перевернула его и вгляделась в беспорядочные восковые кляксы, которые начали приобретать вполне внятные очертания.
– Вот тучи, а это птицы… – начала я.