— Ингкаамри, – поправила Жинга. Вряд ли кто-то ещё смог бы повторить это кваканье на месте буквы «к».
— Да, спасибо, — кивнул Дон. — В Лейваане его называют «ведьмина радость», а в Ре-Дон-Гоне — «бабья радость», мне кажется, родство этих двух названий происходит потому, что эти два региона соседствуют друг с другом. В Лиспе его называют «весёлка», так что тенденция к хорошему настроению, которое вызывает этот гриб, уже довольно явно заметна. В некоторых местах Ничьих Земель его называют «выскочка», в Ледасе — «срамный гриб», а в Лелосе — «бесстыдник». Из всего вышесказанного мы можем сделать вывод, что этот гриб привлекает внимание людей по всему Кай-Дон-Мону и за его пределами, и вызывает схожие ассоциации…
В наступившей тишине раздался смех леди Райнары. Искра невольно подумала о том, что тоже хотела бы уметь так смеяться — искренне и, вместе с тем так приятно для окружающих.
— Бесстыдник! — повторила графиня. — Я так и подумала, что речь о нём, — она очаровательно улыбалась. — Я знаю этот гриб, их много растёт в саду у замка моих родителей. Моя тётушка Росара их терпеть не могла. Боялась, что вид этих грибов плохо повлияет на нравственность юных девушек. Она каждое утро ходила с корзинкой и собирала их, а потом сжигала их. Так у нас любимым развлечением было встать с утра пораньше и успеть до прихода тётушки сорвать их, связать в гирлянду и повесить на дверь её комнаты.
Комната наполнилась едва сдерживаемым смехом. Вот уж и правда — весёлка.
— Но они же жутко воняют! — Дон явно был восхищён таким поворотом разговора.
— К сожалению, да, — улыбка леди Райнары слегка погасла. — Поэтому, когда нас поймали за этим делом, мою подругу наказали и мы так больше не делали.
Дальше разговор пошёл несколько легче. Кельтернам рассказали про суп из трёх курятин и леди Райнара обещала однажды попросить кухарку приготовить его. Оставалось только придумать, где достать ингредиенты. И вообще постепенно темы становились всё более и более кулинарными. В самом деле, еда — это была самая безопасная тема. А узнавать о том, что едят в тех или иных Орденах и регионах, было достаточно интересно. Хотя и было что-то ироничное в том, чтобы беседовать о еде за полным столом. Зато разговоры возбуждали аппетит, и Искра всё больше чувствовала, что шансы попробовать все блюда есть.
Леди Райнара вздохнула, промокнула губы салфеткой и положила её на стол.
— Прошу меня простить, но я вынуждена вас покинуть, — с видимым сожалением произнесла графиня, — для меня час уже поздний.
— Я тебя провожу, дорогая — лорд Рунвар тут же вскочил с места и галантно помог жене подняться. — Прошу вас, не рассказывайте новых рецептов без меня, я скоро вернусь, — пообещал он.
Чета Кельтернов степенно и величественно удалилась.
Над столом повисла напряжённая тишина. Её нарушил Дон, с шумом отодвинувший стул и вставший на ноги, сжимая в руке кубок.
— Однажды я сказал, что мы обязательно выпьем за тех, кого с нами больше нет, когда предоставится такая возможность, — провозгласил он. — Думаю, сейчас самый подходящий момент.
Все встали. Рука у Искры дрожала, и она на всякий случай сжала свой кубок (первый, с неразбавленным вином) обеими.
— Я предлагаю выпить за достойного противника, которого мы встретили на своём пути. Того, кто едва в одиночку не победил всех нас, но которому в итоге это не удалось. За Врана.
— За Врана, — откликнулись остальные.
Почему-то сейчас резкий вкус и запах вина казался более чем уместным.
— Я предлагаю выпить за Марко и Керлеша, и остальных парней, которым не повезло оказаться не в то время и не в том месте. За павших у Коньей Горки.
Они снова выпили.
— Я предлагаю выпить за человека, — внезапно голос подала Наяна, — который пошёл против своих друзей и не рассчитал силы. За Ирлиша.
Искра устыдилась. Она забыла про Ирлиша. Почти никогда не вспоминала о нём. Как будто даже воспоминания были подёрнуты пеленой Тайны.
— Я предлагаю выпить за ту, — вновь раздался голос Дона, неожиданно осипший, — которая не должна была погибнуть ни при каких обстоятельствах. Пусть и не человек, но она была нам всем очень дорога и, полагаю, достойна того, чтобы её вспоминали как человека. Такие как она — величайшая редкость и потеря каждого — большая трагедия для всего Кай-Дон-Мона. Мы не должны были этого допустить. И всё-таки это произошло. За Юну.
Дон осёкся и резко повернул голову. В дверях стоял лорд Рунвар, очевидно, слышавший последнюю эпитафию. В гробовой тишине он прошествовал к своему месту. Каждый шаг будто бы эхом раскатывался по залу. Граф дошёл к своему месту и поднял свой кубок.
— За Юну, — произнёс он. Его слов упали, как камень на дно пруда.
Все выпили и сели в напряжённом молчании. Лорд Рунвар молчал, крепко сжав челюсти, Искра отчётливо это видела. Она поразилась его выдержке. После такого не задать ни одного вопроса… Она бы так не смогла. Ренар сидел, уставившись в стол. Видимо, едва сдерживался, чтобы не сказать отцу что-нибудь.
— Милорд, — тишину нарушил голос Наяны, — Корон выжил.
— Хорошо, — граф кивнул, — спасибо, — добавил он после короткой паузы.
Никто не шелохнулся. Стояла такая тишина, что самым громким звуком был стук сердца в ушах. Искра боялась лишний раз вздохнуть, она чувствовала, как подкрадываются слёзы. Слишком внезапно на неё накатили воспоминания о Коньей Горке.
— Что ж, — нарушил молчание лорд Кельтерн, — думаю, не стоит надеяться, что мы сейчас вдруг беззаботно заговорим о погоде. Предлагаю более насущную тему для разговора. Что вы собираетесь делать дальше?
А действительно, что? Искра украдкой оглядела своих друзей. Хоть кто-нибудь здесь понимал это? Кажется, они дошли до последней понятной точки. Искра знала многое, чего они не собирались делать. Но это не значило, что не надо делать ничего.
— Я полагаю, вы собираетесь добраться до Белой Теснины, — лорд Рунвар не стал дожидаться ответа на свой вопрос.
— Почему именно туда? — спросила Наяна.
— Потому что там происходит что-то очень масштабное. Люди прибывают туда и из Ре-Рун-Кая, и из Лелоса. Но, что ещё интереснее, множество кораблей причалило в Бухте Парламентёров и высадили немало пассажиров, которые в основном проследовали к Белой Теснине, старательно обходя графство Рун-Кай. Подозрительно, не находите?
— Весьма подозрительно, — согласился Велен.
Искра постаралась вспомнить карту. Похоже, путь из Бухты Парламентёров к Белой Теснине шёл прямёхонько через Рун-Кай, хорошей проторенной дорогой. Искать другие пути значило терять немало времени.
— И кто все эти люди, так спешащие к Теснине? — спросила Наяна.
— Сложно сказать, — лорд Рунвар пожал плечами, — я не получал оттуда надёжных писем. Но ходят слухи, что там собралось, помимо прочего люда, несколько тысяч магов Орденов.
— Невозможно! — возмутилась Ависар. — Нас в принципе не так много. Если несколько тысяч магов собрать в одном месте, резиденции опустеют.
— «Несколько» — понятие растяжимое, — возразил Велен. — Две — уже несколько.
— Я скорее поверю в то, что в слухах сотни превратились в тысячи, — усмехнулся Дон, — как оно обычно и бывает.
— Или так, — согласился Велен.
— Магов Орденов не так уж много, — сказал лорд Рунвар, — однако сегодня утром в моём доме появилась сразу дюжина, а сейчас в одной комнате сидит десять. Не считая ещё двоих, которые живут в окрестностях.
Даже несмотря на поправку на Арна, в общих чертах он был прав. Тут один, там пара, тут пятеро… Может, действительно больше тысячи наберётся.
— Хорошо, неважно, сколько конкретно, ясно, что их там много, — подытожил Дон, — но что им всем там понадобилось?
Лорд Рунвар не спешил с ответом.
— Если толпа людей собирается в Белой Теснине, — сказал Лишард, — то, как правило, это означает, что кого-то не пускают через неё либо в одну, либо в другую сторону. Как во время трёх блокад.