Три родинки на левой щеке. Часть I. Восток
Предисловие и пролог
Предисловие.
Эта история — о случайностях. О том, что события, которые на первый взгляд выглядят частью хорошо продуманного плана, на самом деле могут оказаться не более чем черепками разбитых чашек, которые неведомым образом идеально соединяются в кувшин с высоким горлышком.
Случайности делают нас теми, кто мы есть. Случайно услышанная на улице фраза изменяет ход мыслей и вот вы уже свернули с пути, который год ведущего от работы до автобусной остановки, и шагнули в сторону — в неизвестность. Гуляя по школе с завязанными глазами, вы совершенно случайно встречаете человека, который станет вашим проводником и другом на долгие годы. Но сблизились ли бы вы, если бы случайная мысль не заставила вас надеть на глаза повязку в тот день и час, когда он случайно прошёл мимо? Случайно упавший на стол бисер складывается в узор. Случайный порыв ветра заставляет нас пойти непривычной дорогой, в обход того места, где сейчас упадёт дерево. Случайно набежавшая волна утягивает человека на дно. Случайный спор заставляет воображение породить целый мир.
А что, если в этом мире случайности играют ещё большую роль, чем в том, в котором мы привыкли жить?
Пролог.
Не по-весеннему тёплый ветер всколыхнул занавески и зашелестел листами пергамента, лежащими на столе, скинув верхнюю часть стопки на пол.
Верховный магистр Ордена Предсказателей Феарун отвернулся от окна и медленно, по-старчески тяжело принялся собирать разлетевшиеся листки. Подняв их, он выровнял стопку и положил на стол, придавив лежавшим рядом аметистом.
— В год ранней весны, рассекающей тьму, что было не в силах убрать никому, проснётся зверёк, что до тех пор не спал, а прочь от судьбы своей вечно бежал… — нараспев пробормотал Феарун, поглаживая свою роскошную седую бороду. Он имел привычку произносить предсказания вслух, чтобы вникнуть в их смысл.
Магистр наугад выдернул листок и пробежал по нему глазами.
— Аметистовый город охвачен огнём, начало пути разгорается в нём. Но прочь убегает ручьём этот путь, ручей никогда нам назад не вернуть… — снова пробормотал он, поднял глаза и посмотрел прямо туда, где за портьерами скрывалась Дама В Зелёном, хотя, он, конечно же, не мог знать о её присутствии.
Или мог? На миг уверенность покинула её. И всё же она не пошевелилась и удержалась от того, чтобы вздохнуть глубже. Если магистр знает, что она тут — значит, она уже фигура в его игре и не стоит ему мешать. В конце концов, она здесь только для того, чтобы убедиться, что он в безопасности и больше ни для чего. Все её подозрения могут оказаться беспочвенными и это будет лучшим исходом… Хотя признать ошибку будет неприятно.
Магистр положил лист обратно в стопку и повернулся ко входу. Дверь открылась и закрылась почти бесшумно, легко повернувшись на хорошо смазанных петлях. Дама В Зелёном больше почувствовала, чем услышала лёгкие шаги по толстому ковру. Сосредоточившись, она проверила, что воздействие (или заклинание, как мог бы назвать его кто-нибудь менее сведущий), подготовкой которого она занималась последние полчаса, не рассеялось. Оно должно было скрыть всё вокруг человека Тайной настолько, чтобы он остался как бы парализован, не в силах пошевелиться. И Даме В Зелёном не было никакого дела до того, что многие её коллеги назвали бы это воздействие невозможным.
Вошедшая в кабинет девушка остановилась в нескольких шагах перед магистром. Выше среднего роста, стройная, подтянутая, широкоплечая. Тёмные волосы собраны в хвост. Одежда — почти сплошь чёрная. Кожаные штаны, высокие сапоги. Гордо, или даже торжествующе выпрямленная спина. Лица её Дама В Зелёном не видела из-за своей портьеры, но даже отсюда она ощущала исходящую от незнакомки опасность.
Феарун же улыбнулся, как будто встретил старую знакомую. На миг Дама В Зелёном подумала, что обозналась, но тут незнакомка хорошо отточенным движением выхватила из ножен длинный узкий меч и направила остриё на магистра.
Дама В Зелёном щелчком отправила заготовленное заранее воздействие в сторону незнакомки, однако эффект оказался неожиданным. Воздействие вернулось обратно, будто отразившись от зеркала — и вот уже Дама В Зелёном стояла, негодуя от невозможности пошевелиться. Однако это было её воздействие и потому она по-прежнему могла видеть и слышать, что происходит вокруг. Девушка же будто и не заметила того, что только что произошло.
— Ты находишься в Точке, дитя, — дружелюбно сообщил Феарун. — От твоих решений теперь зависит, по какому пути пойдёт судьба этого мира.
Однако этого она тоже будто не заметила. Острый клинок пронзил сердце старого магистра, тот хрипло вздохнул и осел на пол. Девушка же, едва успев вытащить меч из тела убитого, выронила оружие, сжала голову руками и упала вслед за ним, раскрывая рот в беззвучном крике.
Прошло ещё несколько секунд, прежде чем Дама В Зелёном смогла выпутаться из кокона своего воздействия и покинуть укрытие за портьерой. Она склонилась над двумя телами. Магистр Феарун был, безусловно, мёртв, а вот девушка жива, хотя сердце её билось медленно, а дыхание было едва заметно.
Дверь снова повернулась, и в кабинет вошёл ещё один посетитель — чрезвычайно худой юноша с грустным взглядом. Разумеется, это был именно тот, кто должен был здесь быть. Однако где он был пять минут назад? Приди он раньше — всё пошло бы по-другому. Дама В Зелёном встала и кивнула, приветствуя гостя. Тот хмуро кивнул в ответ.
— Иди, — сказал он, — тебе тут больше нечего делать.
Дама В Зелёном схватила со стола стопку листов — тех самых, которые магистр Феарун просматривал перед смертью, свернула в трубочку, спрятала в карман и, не оборачиваясь, вышла из кабинета. Оставалось ещё одно дело, но она не до конца понимала, почему она собирается его сделать. Чего в ней было больше — беспокойства за судьбу мира или желания отомстить тем, кто предал её доверие? И, кстати, показалось ли ей или в коридоре действительно чувствовался запах гари? Раз так, то тем более стоило поспешить.
Глава 1. Неслучайные знакомства
Тьма длилась целую вечность — должно быть, секунду или даже две. Затем на дне тьмы, в точке, которая находится напротив зрачка, начало разгораться беспощадно-белое солнце. Вспыхивая всеми цветами, оно заполняло всё внутри, полосуя разум невыносимой оранжево-красной болью, лаская душу прохладной синевой. Зелёные сполохи что-то скрывали, перемешиваясь с тёмно-фиолетовыми, прекращавшими существование ещё до своего появления. Два луча, охристо-жёлтый и сиреневый, были милосердны. Они кружили рядом, переплетаясь друг с другом и не подпускали остальных слишком близко. Это было хорошо, потому что, когда все они приближались, смерть, а, точнее, вечная тьма, следующая за ней, казалась разумным выходом. А умирать было нельзя. Почему? Ответа на этот вопрос не было.
Белый свет солнца смешался с тьмой, образовав красноватый сумрак — такой бывает, когда смотришь на источник света сквозь сомкнутые веки. Разноцветные сполохи превратились в едва различимые точки, беспрестанно скачущие туда-сюда. Мир стремительно рос. Теперь он был не только внутри, но и снаружи. В мире появилось ощущение тепла, прикосновения теней и ветра, запах земли, листвы и цветов, звук шуршащих листьев и воды, плещущейся неподалёку. Во всём этом чувствовалось такое умиротворение, которого, казалось, никогда не было прежде.
Яркий солнечный свет резанул по открывшимся глазам. Поднять руку, заслониться. Как больно, кто бы знал. Движения неловкие, будто это тело и не знало никогда, что такое — двигаться. Стук в голове, боль при каждом ударе — это, должно быть, сердце. Что такое сердце? Что-то важное, но не вспомнить, что. Прикрыть глаза, перевернуться так, чтобы не слепило. Ручей журчит. Воду можно пить. Это я точно знаю. До ручья пять шагов. Это, конечно, если идти. Ползти неудобно, но ходить слишком сложно. Вода холодная, солнце горячее. Если от солнца больно, то от воды боль должна утихнуть. В принципе, логично. Но нет, от воды ломит зубы, а потом и пальцы. Зато если приложить холодные пальцы к горящему лбу, становится легче. Что это прилипло к пальцам? А, так это волосы. Они на голове растут. Зачем — не помню. Хм, рыжие. Странно? Да нет, вроде нормально. А что это в воде? Шевелится. А! Отражение! Отражение — это я. Ну, почти. Однако, что тут у нас? Девушка…