— Жив, — сообщил он, обернулся и посмотрел на Золана. — Кто он такой?
Но ответа не последовало. Я с трудом оторвалась от плеча Бины. Мне и прежде доводилось ощущать слабость после больших затрат Силы, но сейчас я была истощена настолько, что едва могла шевелить губами.
— Он сказал… король.
Я устремила взгляд на Золана, а не на того, кто неподвижно лежал на полу. До нас доходили слухи о том, что короля Арвора взяли в плен… Теперь могло получиться так, что в стране два правителя.
Золан не стал разглядывать незнакомца. Исон уложил того поудобнее. Из темноты вышел Древолаз, понюхал лежащего на полу человека и брезгливо поморщился. Рыжий зверь выразил свое мнение об этом человеке, и мнение это было невысоким, каким бы титулом ни был наделен незнакомец.
Матушка шагнула вперед и положила руки мне на плечи. Я ощутила волны перетекающей внутрь меня Силы.
— Это король Арвор, — сказала она без укора, а так, словно просто узнала этого человека. Но все ее внимание было устремлено не к тому, кто неподвижно лежал на полу, а на Золана. После небольшой паузы, когда стало ясно, что Золан ничего не скажет, матушка задала вопрос: — Это король?
Этот вопрос, казалось, прозвучал бессмысленно — ведь она сама только что назвала этого человека королем. Я напряглась. Свет моего талисмана запульсировал в такт с взволнованным дыханием матушки.
— Он живой… — проговорила я, протянув к Арвору руку, в которой сжимала камень, — или это призрак?
Золан, не ответивший на вопрос матушки, пристально посмотрел на меня и перевал настороженный взгляд на своего недавнего соперника.
— Кто знает…
Но матушка была не из тех, кто привык отступать. Она указала на Арвора.
— Ты вызвал его сюда…
Золан мгновенно отказался:
— Он был послан.
— Вот как…
Судя по всему, этот ответ был понятен матушке, Я начала мыслить яснее. Мы слышали о том, что король якобы пропал и что Избранный, пришедший с гор, находится в Кингзбурке, Если Арвора держали в плену, если отщепенец глиняного народа был наделен достаточной Силой, он мог заслать к нам короля как свое орудие.
Матушка обратилась к Исону:
— Попроси лорда-смотрителя прийти…
Но не успела она договорить, как отец, бережно отстранив меня и Бину, вышел вперед и встал рядом с матушкой.
— Что здесь происходит? — спросил он у нее. — Даже воины уже почти готовы обратиться в бегство. Люди напуганы той Силой, которая бушевала здесь.
Не дожидаясь ответа, отец шагнул вперед и сверху вниз посмотрел на Арвора. Король застонал и, вяло приподняв руку, указал на свою голову. Я поспешно переместила камень так, чтобы он лучше освещал лицо Арвора.
— Король Арвор! — воскликнул отец и в упор посмотрел на Золана. — Как он здесь оказался? Он был среди воинов гарнизона крепости, но не бежал вместе с ними?
За Золана ответил Исон.
— Сила принесла его сюда, лорд-смотритель. — Он указал на окно. — Он влетел вот в это окно, окутанный пламенем!
Отец подумал о том же, о чем и матушка.
— Ты вызвал его сюда? — спросил он у Золана. — С какой целью?
Золан вздохнул и беспомощно развел руками.
— Он был послан! — повторил он свой ответ.
В сиянии, излучаемом моим светящимся камнем, было ясно видно выражение лица отца. Он прекрасно знал, на что способна Сила, но некоторые ее проявления нужно было разъяснять.
Я поднялась на ноги, стараясь, чтобы свет от камня оставался на лице короля. Он понемногу приходил в себя и пытался отвернуться от света.
Я пристально посмотрела на Золана и, четко выговаривая каждое слово, спросила:
— Этот человек — воистину наш враг?
Наш спутник медленно покачал головой.
— Теперь — нет.
Арвор неожиданно приподнялся, сел и обвел всех нас изумленным взглядом. В его глазах вспыхнул страх, гримаса ужаса исказила его лицо. Исон отступил назад.
— Как… — оторопело выговорил король, — я тут оказался? Я… — продолжал он срывающимся голосом, — я был с Избранным, и он говорил мне о том, что творится на улицах… о том, что проклятые южане призвали чудовищ, наделенных убийственной богохульной Силой, и что те убивают правоверных… — Внезапно Арвор уставился на моего отца. — Проклятые прислужники Тьмы! — взвизгнул он, и с его губ сорвался поток жутких, грязных ругательств, в коих упоминались отец, матушка и все мы. Я никак не ожидала услышать такую брань из уст человека благородного происхождения.
Исон шагнул к Арвору и ударил его по губам.
Отец отстранил Исона и сурово проговорил:
— Король ты или нет, но браниться я тебе не позволю. Я готов забыть об оскорблениях, ибо ты, похоже, стал жертвой Силы другого человека. Твой советник — Избранный, но он избран Тьмой. Он послал тебя сюда с каким-то злобным намерением. Если знаешь зачем, будет лучше, если теперь же ответишь.
Перекосившись от злости, Арвор плюнул, и слюна угодила на кожаный камзол отца. Исон замахнулся, готовясь нанести новый удар, но отец покачал головой.
В круг света вышла Дьюти, наклонилась и посмотрела прямо в пылающие злобой глаза короля. Не дав ему отстраниться, она прижала пальцы к его лбу. Арвор замер, он не мог отвести глаз от Дьюти.
Казалось, прошло очень много времени, прежде чем черты лица Арвора расслабились. Пальцы ворожеи двигались из стороны в сторону, и я догадалась, что она делает. Точно так же она порой успокаивала нас, когда нас что-то сильно огорчало. Я вспомнила, как однажды в детстве сидела, заплаканная, под деревом, держа в руках птичье гнездышко с тремя мертвыми птенцами. В тот день Дьюти успокоила меня точно такими же жестами.
Я не удивилась, когда король закрыл глаза и, обмякнув, опустился на пол. Дьюти одарила его крепким сном без сновидений, после чего она обратилась к нашей матушке:
— Этот человек был околдован без его согласия.
Она сказала о самом величайшем преступлении, какое только могло быть совершено Одаренным. Кто-то завладел чужой душой. Именно такой проступок сородича вызвал праведный гнев у глиняной женщины.
Однако старушка ворожея продолжала:
— Но хотя это было сделано против его воли, путь для Зла открыт, и в любой миг этот несчастный может вновь подвергнуться нападению.
Наконец в разговор вступил Золан.
— В этом теле жил собственный дух до того, как явился Тарн, — мрачно сообщил он. — Истинного Арвора держали в плену те, кто был готов использовать его в качестве своего орудия.
— Но когда ты схватился с ним здесь, в башне, заклятие Избранного разрушилось! — вмешалась я.
— Да, — кивнул Золан. — И тогда злая Сила, похитившая душу короля, была побеждена. Но тело Арвора по-прежнему остается вместилищем для деяний темного, к нему перешла часть природы злодея, и потому король так изменился. Даже теперь, — со вздохом добавил Золан, — нам грозит большая беда. Мы не сможем держать короля в плену — рано или поздно сюда придут гурлионцы из соседней крепости.
— Не стоит ли попытаться изменить его память? — спросила матушка, обращаясь не к нашему отцу, а словно бы просто выразив свою мысль вслух.
Изменение сознания любого мужчины и женщины, даже если речь шла о недругах, было еще одним деянием, призванным вызывать сомнения у Одаренных, однако это не было напрочь запрещено, хотя прибегали к такому только тогда, когда не оставалось иного выхода.
Дьюти, не отводя глаз от спящего короля, отозвалась:
— Пожалуй, мы слишком истощены. Было бы лучше подождать, пока…
Но тут снизу послышались громкие крики, слышные даже через толстые стены и ставни.
— Этого только не хватало! — пробормотал отец, прошел мимо Исона, приоткрыл ставню и посмотрел за окно, откуда был виден двор перед башней. Затем он быстро обернулся. — Долго он проспит, Дьюти? — спросил он.
— Не могу сказать. Он ослаблен… — Ворожея немного помедлила. У нее словно язык не поворачивался сказать то, о чем она думала… — Тем, через что ему пришлось пройти.
— Так тому и быть, — угрюмо кивнул отец, — Слушайте меня все хорошенько. Вот что мы скажем остальным: те, кого мы изгнали из этой крепости, на самом деле не были людьми Арвора. Большая их часть служила тому, за кем мы теперь охотимся. Мы нашли короля здесь, он был связан и обречен на какую-то тайную судьбу Избранным и его приспешниками. Его одурманили каким-то зельем. Теперь он освобожден нами, и мы сопроводим его в Кингзбурке. Если вы, — он обратил взор к матушке, — сумеете хотя бы отчасти снабдить Арвора ложными воспоминаниями, то пусть в них содержится то, о чем я только что сказал.