Дневник А. В. Богданович порой представляет собой занятное чтение, точнее говоря, даже не чтение, а именно чтиво. «Тайны закулисья» – интриги, махинации, хищения, адюльтеры, эпатирующее поведение – всегда, во все времена интересовали читающую публику. Однако надо всегда помнить, что взгляды любого современника на события окружающей действительности, их причины, восприятия людей – неизбежно субъективны, индивидуальны. Это касается как мемуаров, так и дневников. В этом смысле дневник А. В. Богданович не представляет исключения.
Ссылаться на мнение генеральши и подтверждать им любой общеисторический вывод – недостоверно и неправомочно. Монархия в России пала не потому, что были «плохие» министры, что кто-то сколько-то украл, а кто-то принял не то решение. Таких вещей в русской истории, да и не только в русской, было всегда предостаточно. Монархия пала не по этим причинам, а потому, что высшее общество, пресловутый «столичный бомонд», был насквозь пронизан и пропитан мелкими сиюминутными страстями и личными страстишками.
Здесь разучились видеть в Миропомазанном Царе – фокусе всей русской государственности – фигуру исключительную, сакрально осененную. Потому и воспринимали его лишь как обычного человека, наделённого, как представлялось в соответствии с модными западноевропейскими эгалитаристскими умонастроениями, безбрежной властной прерогативой. И всё. Отсюда и уничижительные сплетни, и дискредитирующие слухи, которые становились желанным занятием и смыслом времяпрепровождения в кругах чиновной и аристократической элиты.
«Монархисты по происхождению и должности» забыли незыблемый православный канон: «Царь – устроение Божие». Потому не молились за Царя, а посылали по его адресу чуть ли не проклятия. Здесь уже речь шла не о каком-то монархизме, а о преданности немеркнущим ценностям Православия, с которым эти господа расстались давно. Этот закат русского монархизма, предвещавшего крушение Монархии, так выразительно и зафиксировали дневниковые записи Александры Викторовны Богданович.
1879 год
11 февраля. Сегодня как громом меня поразило известие о покушении на жизнь Кропоткина. Рана, говорят, смертельная. Неужели опять начнется ряд убийств? Того гляди, что они снова взволнуют всю Россию. И как до сих пор не найти нити, откуда все это исходит? Опять убийца не пойман…
Мельников рассказывал: когда к Суворову приехал гр. Евдокимов, после того как получил Андреевскую звезду, Суворов его спросил: «Ожидали ли вы, когда были военным писцом, дожить до таких великих почестей?» На это Евдокимов отвечал: «Ожидал ли когда-нибудь знаменитый полководец Суворов, что у него будет такой внук, который известен своей глупостью и нетрезвым поведением?» Нельзя обоих похвалить, оба слишком резко выражались.
12 февраля. Много говорят, что в беспорядках принимает участие одно высокостоящее лицо. Москва называет Константина Николаевича, которому не добраться никогда до верховной власти, оттого, говорят, он и мутит… Еще ребенком он говорил, что он должен наследовать, что он – сын царя, а наш царь – сын наследника.
14 февраля. Опять масса необъяснимых фактов, порожденных прошлогодним оправданием Веры Засулич. Убийство Кропоткина (так же метко поражен, как Мезенцев), воскресная история в Киеве, где стреляла толпа залпами в полицию и жандармов (до сих пор все еще сбивчивые сведения), – как говорят, осталось на улице 4 раненых, 1 убитый. Вчера по городу явились прокламации, извещающие, что социалисты «казнили» Кропоткина. До сих пор горсть людей действует безнаказанно, тревожит целое государство – и нельзя ее накрыть. Она же смеется над правительством, печатает брошюры, выпускает прокламации, судит своим кровавым судом. И что же, мы все удивляемся и недоумеваем, что нам делать. Утром объявлен арестанту приговор, что он будет судим военным судом, вечером – месть за арестанта Фомина, и Кропоткин сражен пулею. Точно так же было и с Мезенцевым. В день его убийства был исполнен приговор в Одессе над арестантом Ковальским, которого расстреляли, – они отомстили за Ковальского убийством шефа.