Кэнди неуклюже встала на ноги, придерживая перед собой верхнюю часть купальника. Ей еще нужно было завязать тесемки. Поднявшись наконец, она с яростью взглянула на Мика.
— На мне вполне приличный купальный костюм, который закрывает намного больше, чем бикини, который я ношу дома. Я лежу во дворе перед домом, а не посреди загона. Я обдумываю свои личные дела и...
— И сводишь с ума всех окрестных мужчин.
Кэнди умолкла.
— Всех мужчин? — переспросила она, удивившись, неужели к Мику это тоже относится.
Он понял смысл ее вопроса. На секунду их взгляды столкнулись.
— Всех мужчин, — повторил он с выражением, не отводя глаз.
Девушка улыбнулась.
Мик нахмурился еще сильнее. Подойдя ближе, он склонился над ней, совершенно загородив солнце.
— Вы так забавляетесь, мисс Адамс, сводя мужчин с ума? Или это что-то более личное?
— Более личное?
— Ты нарочно стараешься соблазнить шерифа, чтобы он пал жертвой твоих чар?
— Ты думаешь, я бы смогла? — Кэнди облизнула губы. Ее взгляд был прикован к Мику.
— Я знаю, ты можешь! Вопрос в том, нарочно ли ты это делаешь?
Она склонила голову набок.
— А зачем мне это? — Ей хотелось опустить ресницы, но она только один раз моргнула, а затем вновь встретила его взгляд с вызывающим видом.
— Не искушай меня, Кэнди, — угрожающе предупредил Мик.
Кэнди покачала головой, ее глаза блеснули.
— Я всего лишь загорала. Кроме того, разве вчера мы не решили, что оба не восприимчивы друг к другу? — Кэнди солгала, она была чрезвычайно восприимчива. Ей требовались значительные усилия воли, чтобы держать руки при себе — не разгладить пальцами морщинку между его бровями, не ощутить вновь тепло и силу, которые она открыла в нем прошлой ночью.
— Для этого нужно быть святым. А я не святой, Кэнди. — Мик провел пальцем по ее обнаженной шее, от линии роста волос к горлу. Его прикосновение обжигало, как огонь.
— Чтоб ты знал, этот купальник прикрывает намного больше, чем необходимо. Просто тебе нравятся женщины в джинсах и рубашках с длинными рукавами, застегнутых на все пуговицы, — выпалила Кэнди, облизывая губы в очевидной попытке произвести впечатление.
Его глаза потемнели.
— У меня нет женщины. Я уже говорил, что не умею любить.
— Верно. — Кэнди медленно просунула руку в лямочку купальника. Мик проследил взглядом ее движение, когда она натягивала на плечо полоску ткани. Затем она повторила это с другой рукой. Мик не сводил с нее глаз. Он загораживал девушку от солнца, но она чувствовала жар, пышущий от его тела, даже более горячий, чем солнечные лучи.
Один из ковбоев присвистнул.
Мик обернулся и испепелил взглядом нарушителя. Схватив полотенце, он набросил его на плечи девушки и завернул ее целиком. Его пальцы замерли, остановившись у ложбинки между ее грудей. Кэнди не шевельнулась, затаив дыхание от охватившего ее восторга.
— Черт, — сказал Мик, отдернув руку от ее влажной кожи. — Иди в дом и надень что-нибудь.
— Я еще не кончила загорать. Мне нужно сохранить свой загар.
— А мне нужно сохранить здравый ум. Иди и оденься!
Кэнди взглянула в сторону загона. Трое ковбоев стояли, прислонившись к ограде и ухмыляясь до ушей при виде этой сцены. Девушка взглянула на Мика и широко улыбнулась. Протянув руку, она обняла его за шею.
— Ты прекрасно справляешься с ролью ревнивого любовника, шериф. Я полагаю, все это было разыграно ради вон тех ковбоев. Но я не твоя собственность. Даже если бы наша помолвка была настоящей, я имею право загорать где и когда хочу. — Кэнди потянулась к нему и прильнула губами к его рту. — Не выходи из образа, дорогуша, — сказала она, целуя его. Кэнди знала, что играет с огнем, но ее это не беспокоило. Она никогда еще не чувствовала себя такой смелой. Их игра предоставила ей прекрасную возможность, и она с легкостью вошла в роль.
Внезапно Мик охватил ее руками и крепко обнял.
— Так, дорогуша?
— Как хорошо ты притворяешься, — ответила Кэнди, прижимаясь поближе и чувствуя себя совершенно бесстрашной. Ее мир рассыпался в прах, так почему бы не воспользоваться навязанной ей ролью и не получить удовольствие? Они оба знали, что не способны на длительную связь, и любовь им не грозит. Так почему бы не насладиться игрой?
Мик не дал ей времени додумать. Его поцелуй был страстным, почти обжигающим. Кэнди забыла о том, что хотела его подразнить, забыла о свидетелях, забыла обо всем, кроме охватившего ее чувства, в то время как губы Мика ласкали ее, а его язык проник в ее рот. Она прильнула к Мику, как тонущий пловец цепляется за буек, и весь окружающий мир завертелся колесом.
Мик с дрожью перевел дыхание, отклонившись на какой-то жалкий дюйм.
— Чтобы продолжить спектакль, нам следует перебраться в дом.
Кэнди растерянно моргнула. На мгновение она забыла об их игре. Неужели она могла забыть о своей невосприимчивости? Нет, вряд ли. Только не с таким высокомерным и властным мужчиной, как Мик.
Она нагнулась и взяла книжку, решив не доводить дело до серьезной стычки.
— Очень хорошо, шериф, на этот раз я уступлю. Но если завтра будет такая же теплая погода, я выйду загорать.
— Я позабочусь, чтобы завтра все ребята до единого работали подальше от дома, — протянул Мик, не отставая от нее ни на шаг на дороге домой.
— Боишься, что я сбегу? — спросила Кэнди, заметив, что он следует за ней по пятам.
— Нет, наслаждаюсь видом ног, растущих от ушей.
Кэнди покраснела от удовольствия и смущения. Не привыкшая к комплиментам, она не знала, как ответить. С высоко поднятой головой она вошла в дом.
— Думаю, мне следует надеть джинсы, которые так тебе нравятся.
Мик кивнул, остановившись на пороге. Он и эти узкие джинсы считал далеко не лучшим вариантом, пока не увидел ее в крохотном купальнике. А ее бикини прикрывает еще меньше? Хотелось бы ему увидеть. Черт, хотелось бы ему увидеть ее без купальника. Потерев лицо ладонью, он вышел в кабинет и хлопнул за собой дверью. Такими темпами она доведет его до ручки прежде, чем неделя закончится, а ведь впереди у них останутся еще две недели. Ну почему у него все не как у людей? Мик считал это легким заданием — охранять перепуганную свидетельницу из Флориды. А теперь ему приходится из кожи вон лезть, чтобы сохранить остатки разума. Свидетельница вовсе не кажется перепуганной. И при каждой новой встрече она выглядит по-другому. Более женственной, более очаровательной.
Мик увидел, как смотрят на нее ребята, выходя из конюшни. Взрыв злости и стремление защитить ее оказались для него полнейшей неожиданностью. Она была всего лишь свидетельницей, прикрепленной к нему на время. Он отчаянно пытался не забывать об этом.
Впервые в жизни он хотел, чтобы судебные исполнители из Флориды справились своими силами. Кэнди Адамс оказалась Проблемой с большой буквы.
Дверь кабинета распахнулась. Кэнди уперлась руками в бока и окинула его яростным взглядом.
— Так лучше, шериф?
Мик взглянул на нее: на пышную копну кудрявых волос, круглые грудки под рубашкой, завязанной узлом над сексуальным треугольником загорелой кожи, длинные ноги, обтянутые узкими джинсами. Она была босиком.
— По-моему, ты собиралась называть меня Миком, — сказал он весело, отказываясь поддаваться на провокацию, отказываясь замечать боль желания, возникающую в нем каждый раз, когда он ее видел. Просто у него очень давно не было женщины. И продлится это не долго. Всего лишь до конца задания!
— Мик! — процедила она сквозь зубы.
Мик улыбнулся, заметив ее злость. В кои веки она хоть чуточку вышла из себя.
— Прекрасно выглядишь, Кэнди. Готова в путь?
Она моргнула.
— Кажется, да. — Она взмахнула руками, обдав его волной воздуха. — Мне нужно обуться. Одну секунду.
Кэнди помчалась в свою комнату, совершенно сбитая с толку. То он обращается с ней как с преступницей, то приглашает на прогулку. Она не могла дождаться очередной поездки верхом. Ее ноги болели после вчерашнего, но это не могло ее остановить. Кэнди влезла в сапоги, схватила шляпу и нахлобучила ее на узел волос, собранных на макушке. Таким образом ее шея оставалась открытой.