— Тая.
— Что ты хочешь сказать?
— Меня зовут Тая. Зови по имени, не надо никаких… прозвищ. У нас, у людей, так принято. И это — тоже не желание.
— Чего же ты желаешь, Тая?
— Мою сестру разлюбил муж. Он встречается с другой женщиной. Ты можешь сделать так, чтобы он полюбил ее снова?
Вопрос задан, и я с трудом перевожу сбившееся дыхание. Жду ответа, понимая, что несмотря на весь ужас, весь стыд и страх от многолетнего общения с тварью, где-то в глубине души я всегда чувствовала себя… защищенной. Моя личная искра, данная не светлым небом, а тёмной судьбой. Магия. Мой собственный волшебник.
— Тот самый муж, который должен был перестать хотеть пить огненную воду?
— Да.
— Это сложное желание, Тая.
Внутри все обрывается. Он не может, не может, не может… Что мне тогда делать?
— Ты не в состоянии его исполнить?
Шей возникает прямо передо мной, глаза — бордовые, кровавые — смотрят на меня.
— Слишком размытое. Непонятное. Я могу сделать так, что он не сможет совершить акт соития со всеми другими женщинами, кроме твоей сестры. Но любовь? Вы, люди, одним этим словом называете слишком многое, сами не понимая, в чем суть. Вот ты — целовала меня, но не любила, верно? Откуда тебе знать, любит ли твой муж твою сестру? Или ту, другую женщину?
Я молчу, растерянная. Тварь никогда не была еще столь многословна.
— Я не могу выполнять столь неопределенные желания. Последствия могут оказаться непредсказуемыми. Про соитие, — меня передергивает от этого "научного" слова, хотя подобрать более приемлемый для себя вариант тоже не могу. — Это выполнить можно, если таково твое желание. Но…
Тварь смотрит, алые радужки в глазах — словно спелая вишня.
— Могу я спросить тебя?
Это что-то новое. Что-то изменилось — и то, что мы так говорим, так по-людски, и его вопросы ко мне, и я. Я тоже изменилась.
— Спрашивай.
— Ты никогда ничего лично для себя не просишь. Но чувствуешь себя вправе решать за других. Почему?
Вправе решать за других? Я?
Да что эта тварь понимает!
— Что это еще за новости?! — мать с отцом, наверное, смотрят на Саню в упор. Танита, скорее всего, лежит на меховом одеяле на скамье, Север машет над ее головой сложенной из бумаги фигуркой, похожей на птицу — и племянница улыбается, радостно агукает и гулит.
— Это надежный человек, в доме будет только она и несколько старых слуг, даже муж уехал, — терпеливо втолковывает сестра. Ее губы улыбаются, а глаза словно подернуты легкой дымкой, лицо припухшее — от беременности или от недавних слез?
— Риза обеспечена, ее муж — богатый человек. Да и для Таи было бы полезно немного проветриться. После той странной и трагической истории с Тедом, мне кажется, она немного… завяла. Да вы же все знаете Ризу, она лет с восьми была моей лучшей подругой! Тая сама двух братьев растила, с Нитой обращается лучше меня, нет, я серьезно, а у Ризы малыш того же возраста… Она болеет, целители назначили курс лечения. Если бы я могла, я сама бы ей помогла, а тут еще за такое приличное вознаграждение, что отказываться просто преступление… Да и всего две-три седьмицы. Тая уже взрослая, здравомыслящая девушка… Ой, мама, не закатывай так глаза, ты прекрасно знаешь, что мне до нее далеко! И ничего, выросла…
Я кормлю во дворе кур и индюков — в отличие от меня, птицы, похоже, рады солнышку и светеню. Не хочу слышать ничего из происходящего в доме — но я всё слышу. Тьма даёт мне всё больше и больше, с каждым днем. Подходящий сосуд… дрожь пробирает от макушки до кончиков пальцев.
Наш ночной разговор с Шеем несколько дней назад закончился… странно. Я спасовала перед его вопросами — иначе и не скажешь. Не решай все за других, решай за себя! Легко говорить, если ты всего лишь размытая бессмертная чёрная туча со сверхспособностями.
Что ж, я тоже могу желать чего-то для себя. Но у этого кажущегося всемогущества слишком много ограничений.
"Хочу немного пожить в городе", — сказала я. В самое пекло. Но оставаться здесь, ежедневно видеть Вилора после всего… для кого-то мелочь. А мне нужно было подумать. И кое-что еще.
Я ожидала какого-то мгновенного чуда — и совершенно зря. Но вот прошло несколько дней, и вот зашла в гости Саня, завела разговор с родителями про заболевшую подругу и ее просьбу найти помощницу на время отъезда мужа за неплохую плату, и эту гениальную идею отправить меня "резвеяться". Нужно будет обязательно спросить Шея, отчего она заболела, и если он это построил — вправить ему мозги. До следующего новолуния осталось три с лишним седьмицы.